У забора (ЛП)

- Отличный бросок, - похвалила я.

- Спасибо.

Так и не сомкнув глаз, я услышала, как захрапела Сьюзи. Ей точно нужен был один из тех аппаратов с маской. Нужно будет рассказать Брейдену.

Было всего одиннадцать, но после столь насыщенного дня я должна была быть уставшей. Однако мой мозг продолжал работать. Я сказала Сьюзи, что надеялась, будто эта неделя поможет мне во всем разобраться, но поняла, что даже не пыталась это сделать. Я пыталась все игнорировать. Вот почему я так сильно выкладывалась. Физическая нагрузка позволяла мне забыться; адреналин, боевое возбуждение помогали мне все блокировать.

Как же мне сейчас было нужно сесть у забора и обсудить свои проблемы с Брейденом. Мне хотелось услышать тембр его голоса. У него был очень успокаивающий голос. И он всегда знал, что сказать... если не брать в расчет все те гадости, что он наговорил мне в последний раз. Никто не мог разозлить меня так, как он. Наверное, он настолько хорошо меня знал, что с легкостью мог найти мое самое больное место.

Я ясно могла представить его лицо - ореховые глаза, взъерошенные золотисто-каштановые волосы, легкая россыпь веснушек. Как краснели его щеки, когда он физически перенапрягался. Как тем вечером, когда мы поссорились, и он пробежал за мной пять миль лишь для того, чтобы мне не пришлось бежать одной. Тем вечером его щеки были такими красными.

Перевернувшись на бок, я поправила одеяло и закрыла глаза, однако передо мной все равно стояло его лицо с кривой улыбкой. С моей любимой улыбкой. Словно ему было смешно, но он не хотел в этом признаваться. Он часто на меня так смотрел. Например, когда одержал победу в баскетболе один на один. Мне понравилось, что он мне не поддавался, но я так разозлилась, что он выиграл. Брейден счел это забавным.

Но сейчас мне не было весело. Сейчас мне было больно от того, что Брейден не думал, будто я могла понравиться Эвану такой, какая есть. Почему меня вообще волновало мнение Брейдена? Оно не имело значения. Похоже, мои братья считали Эвана хорошим. И этого было достаточно.

Нет, не было.

Почему?

Зарычав, легла на спину и уставилась на тени на потолке в надежде, что они ответят мне на этот вопрос. Но единственное, что я увидела на потолке, - это лицо Брейдена.

Мое сердце ёкнуло, и я села. Дерьмо.

Я знала, почему меня это волновало. Почему это имело такое значение. Почему его мнение было единственным, что имело значение.

Я не просто была влюблена в него. Я любила Брейдена.

ГЛАВА 30

Я уже битый час гипнотизировала свой телефон. Я знала, что должна была позвонить Брейдену. Его замученный вид в нашу последнюю встречу преследовал меня. Как бы мне хотелось не переживать так сильно. Нет. Мне хотелось, чтобы он переживал больше. Нет. Опять не то. Было очевидно, что он переживал. Мне хотелось, чтобы он переживал по-другому.

Я прижала кулаки к глазам, желая, чтобы жжение ушло. Как я могла не знать, что любила Брейдена? Конечно, я знала, что стала иначе к нему относиться. Но не понимала, насколько глубоко зашли мои чувства. Как долго я уже его любила? Вот почему было так больно, когда он сказал, что я ему не нравилась, - я хотела ему нравиться. Безумно хотела. Я думала, что была унижена, но я была разочарована. Будь моя мама все еще жива, позвонила бы я ей за советом? Были бы мы с ней близки? Я много раз слышала, как люди говорили, что ненавидели своих мам. Интересно, принимала бы я ее как должное, если бы все это время она была со мной? Папе я точно звонить не стану. Он никогда не знал, что сказать. Наверное, он посоветовал бы не разрушать дружбу с Брейденом разговорами о своей любви. И он был бы прав. Назад дороги не будет. Мне нужен был Брейден в моей жизни. Я не могла потерять его из-за своего признания в любви.

Пиликнул телефон, и мое сердце ёкнуло. Проверила сообщение - от Гейджа. Как же сложно было не предаваться разочарованию, пока я его читала.

Если встретишь парня по имени Фредрик, скажи ему, что он должен мне два доллара. Скучаю.

Я написала в ответ:

Ты хочешь, чтобы я сказала Фредрику, что он должен тебе два доллара и что ты по нему скучаешь?

Ха-ха.

Я улыбнулась.

Я тоже по тебе скучаю.

Я смотрела на телефон в ожидании, что Гейдж напишет что-то еще. Но он молчал. И спустя две минуты томительной тишины я наконец напечатала:

Ты гулял с Брейденом?

Да.

И?

И что?

Иногда мой брат был таким тугодумом. Мне просто хотелось узнать, в порядке ли Брейден. Но сейчас, когда я призналась себе в любви к нему, мне казалось, что все это заметят. Быть может, все уже это видели. Может, все, кроме меня, знали, что я любила Брейдена?

Я вздохнула.

И ничего. Просто стало интересно, умираете ли вы, ребята, там без меня.

Конечно умираем!

Возможно, и умирали, но не так, как я. Черт, завтра нужно будет пробежать вдвое больше.

Спокойной ночи, Гейдж.

Спокойной ночи, Чарльз Баркли.

* * *

Как же было здорово не краситься целых восемь дней. Мне не приходилось каждый вечер оттирать глаза гелем для умывания. И было здорово снова соревноваться. До приезда в лагерь я неделю не играла с братьями. Я скучала по этому.

Сьюзи подняла носок.

- Твой?

- Ой, да.