Уайклифф разрывает паутину

У ворот фермы была припаркована какая-то машина. Оценщик за работой, подумал Уайклифф. Его столь скорому возвращению Джейн Рул удивилась, но была теперь с ним почти радушна.

– Ну, что на этот раз?

Он показал ей репродукции из альбома.

– Не доводилось ли вам видеть где-нибудь одну из этих картин или сразу обе?

Джейн выдвинула ящик кухонного стола, достала очки и водрузила их себе на нос. Эта деталь неожиданным образом изменила ее лицо, сделав его почти интеллигентным. Она поочередно рассмотрела репродукции и ткнула затем пальцем в одну из них.

– Вот эту я знаю.

Это был вид на Понтуаз.

– Вы уверены?

Она кивнула.

– Вообще-то я редко обращаю внимания на всякие картинки, но эта мне понравилась, потому что она… Просто потому, что красивая. Она долго висела над кроватью Агнес. И рама была роскошная, в точности как здесь, в вашем журнале.

– Что сталось с картиной?

Джейн Рул развела руками.

– А мне-то откуда знать? Я ж вам уже говорила, что она все любила менять местами. Надо поискать в старой маслобойне, где еще?

– Давно ли вы видели картину на стене в спальне?

Она сняла очки.

– Больше года назад. Еще до того, как она помешалась.

Из маслобойни доносились звуки передвигаемой мебели.

– Раз уж я здесь, – сказал Уайклифф, – есть смысл поговорить с оценщиком.

Джейн помотала головой.

– Их там аж трое. Двое работают, третий командует. И еще один из ваших. Пройдите туда через кухню, если хотите.

Он так и поступил, отметив про себя попутно грязный прямоугольник на полу, где прежде стоял морозильник. Теперь этот предмет бытовой техники находился у криминалистов, хотя не совсем понятно, для какой надобности.

Оценщик – мистер Тресиддер – оказался крепышом-корнуольцем, достаточно добродушным, чтобы получать от своего занятия некоторое удовольствие.

– Здесь попадаются недурные вещи, – сказал он. – Хорошо, что помещение сухое.

Двое его помощников двигали мебель, как фигуры на шахматной доске переставляли, чтобы добраться до остального. Наружу ничего нельзя было выносить из-за дождя. За всем этим молча наблюдал полицейский.

– Вы уже просмотрели картины? – спросил Уайклифф оценщика.

– Да, но ничего примечательного не обнаружил. Кое-какие деньги можно будет выручить за рамы.

– Подлинников импрессионистов не попадалось?

Тресиддер вежливо хихикнул.

– Боюсь, что везение Джейн не столь безгранично. Ведь все переходит к ней, как я понял?

– Дальнейшая судьба этого имущества мне не известна. Покажите, пожалуйста, как хранятся картины.

Если оценщик и был удивлен просьбой Уайклиффа, то вида не подал. Он указал сыщику на два ящика с откинутыми крышками – один большой, другой поменьше. Картины в ящиках располагались вертикально, каждая была проложена слоем войлока.

– Угодно будет взглянуть на опись? – спросил Тресиддер, доставая из папки и протягивая Уайклиффу два листка бумаги. – Вполне заурядный эдвардианский набор для украшения стен. Он клюнул, мне кажется, на позолоту рам.

Электронные часы в штабе расследования показывали 16.45. Прошло почти ровно пять дней с того момента, как Хильда сбежала с «Прибоя», пока Ральф Мартин высаживал своих пассажиров для чаепития на берегу. Сегодня ни одно прогулочное судно в море не вышло. На пирсах и в гавани не было никакого движения, лишь несколько шкиперов спешили переставить свои посудины с внешнего рейда на внутренний, опасаясь, что разыграется настоящий шторм.

Уайклифф поднялся наверх к Керси.

– Мне кажется, мы пока исчерпали свои возможности. А что, Люси не вернулась?

– Нет еще. Когда мы начнем действовать?

– Завтра утром. Нужно, чтобы группа экспертов-криминалистов была под рукой, а здешнему аквалангисту велите еще раз обследовать дно затопленной каменоломни. На этот раз пусть ищет то, на чем перевозили труп.

Вскоре их разговор прервало появление Люси Лэйн, вернувшейся из больницы.

– Бедняга, ему крепко досталось. Говорит, налетел на изгородь, испугавшись невесть откуда вышедшей на дорогу коровы.

– Это он пусть кому другому рассказывает, – Керси был верен себе.

– Он сообщил мне немного, но история странная, – продолжала Люси невозмутимо. – Он пешком направлялся в сторону скал: мимо фермы и дальше к тропинке. У бунгало Иннесов он увидел, как Хильда, которую он знает в лицо, подошла к открытой входной двери. Из дома выбежала собака и принялась радостно на нее кидаться. Потом Хильда взяла пса за ошейник и зашла с ним внутрь.

– Он утверждает, что она была одна?

– Да.

– И она не постучала?

– По его словам, нет.

– В котором часу это было?

– Точно он не запомнил, но говорит, что около пяти.

– «Ситроен» стоял на месте?

– Боюсь, об этом я не спросила.

– Тогда позвони старшей медсестре. Пусть она задаст ему этот вопрос.

Времени на это ушло порядочно, потому что у медсестры своих забот хватало, чтобы еще выполнять поручения полиции, но в конце концов ответ был получен:

– «Ситроена» не было. Эту машину он привык там видеть. Поэтому уверенно заявляет, что обратил внимание на ее отсутствие.