Уайклифф разрывает паутину

— Вы совершенно правы. А сейчас один из крупных лондонских аукционных домов сводит всю доступную информацию в единую базу данных для компьютера, которую они надеются в дальнейшем непрерывно обновлять и пополнять.

— Замечательная идея! Но меня в данный момент интересуют любые произведения Писсарро, которые могли находиться в частных собраниях в районе Плимута перед самым началом последней войны.

Этот очень конкретный вопрос поверг Иннеса уже в совершенное изумление; ему понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с замешательством.

— Тогда считайте, вам повезло. Существует великолепно иллюстрированный каталог, составленный сыном художника Люсьеном — критиком и историком искусств — Вентури. Он называется «Камиль Писсарро. Каталог картин и набросков» и вышел в свет в Париже в 1937 году. Он может оказаться вам полезен. Есть и другие источники.

И после долгой паузы Иннес спросил:

— Хотите, я попробую навести справки?

Уайклифф отказался от помощи:

— Спасибо, не стоит. Вы указали мне направление поиска, а уж я найду, кому это поручить, не доставляя вам лишних хлопот.

В дверь заскреблась собака. Она изловчилась открыть ее, вбежала в комнату и улеглась у ног хозяина.

Иннес заерзал в кресле.

— Вас привел сюда один лишь интерес к рисунку Хильды и письму из Национальной галереи?

— Нет, не только это.

Повисло напряженное молчание; очевидно было, что Иннес уязвлен нежеланием Уайклиффа пояснить свои слова. Он ожидал, что детектив либо продолжит разговор, либо засобирается уходить, но Уайклифф не намеревался пока делать ни того, ни другого. Молчание становилось почти неприличным.

В конце концов Уайклифф задал совершенно пустяковый, казалось бы, вопрос:

— Вы знакомы с Харви, зятем Хильды?

— По-соседски я знаю его, конечно. Он бывал у нас здесь раза два-три, а еще приходил на лекции о предтечах импрессионизма, которые я читал в Сент-Остелле.

— Насколько мне известно, до переезда в эти края он работал на одну аукционную фирму в Экзетере.

Из вежливости Иннес удивился.

— Неужели? Он мне ничего об этом не рассказывал, хотя мне и показалось, что его интерес к искусству носит чисто коммерческий характер.

— Он когда-нибудь просил вашей консультации по поводу картин или других произведений искусства? Быть может, предметов антиквариата?

— Нет.

— И у вас не было с ним совместных дел, касавшихся имущества, которое хранится на ферме Трегеллес?

Иннес побагровел. Ситуация неожиданно изменилась. С ним уже не советовались — его допрашивали, причем, как он начал теперь подозревать, плохо скрытым допросом эта беседа была с самого начала.

— Прошу вас хорошенько усвоить, мистер Уайклифф, — сменил он тон на резкий, — что я никогда не позволял себе никакого участия в коммерческих операциях, будь то покупка, продажа или хотя бы оценка предметов, о которых вы упомянули.

Уайклифф поднялся.

— Благодарю вас, мистер Иннес. Это все, что я хотел от вас услышать.

Он пошел к двери, но на самом пороге обернулся:

— Да, видимо, мне следует сообщить вам, что, по заключению патологоанатома, Хильда беременна не была.

Иннес, который тоже встал из своего кресла, чтобы проводить гостя, замер на месте.

— Не была беременна? Вы имеете в виду, что она ошибалась?

— Ошибки здесь быть не могло. В субботу утром Хильда была у врача, и он сообщил ей результаты анализов. Они оказались отрицательными.

— Но это же ни в какие ворота не лезет! Невозможно поверить, чтобы она такое просто придумала. Если она знала, что это неправда… — он осекся. — Нет, но как странно!

Иннес вышел вместе с Уайклиффом из дома.

— Вы не будете возражать, если я пока оставлю свою машину здесь? — спросил старший инспектор. — Мне нужно навестить Рулов, а они живут так близко, что нет никакого смысла ехать.

— Что? Ах, да, конечно, оставьте.

Он стоял на пороге своего дома и смотрел вслед Уайклиффу, который шел по проселочной дороге к ферме. Вскоре Полли в инвалидном кресле присоединилась к мужу.

Уайклифф снова был зачарован полной и неподвижной тишиной. Поверх низеньких изгородей он мог видеть безлюдную округу, а в отдалении — пустынную поверхность моря. Кролик, который пощипывал травку между колеями дороги, метнулся в сторону, только когда человек подошел к нему почти вплотную.

Уайклифф пересек двор фермы и постучал по косяку открытой двери.

— Войдите, — донесся скрипучий голос Джейн.

Она стояла у плиты, осторожно помешивая содержимое огромной кастрюли. Зачерпнула немного ложкой и поднесла к губам, чтобы попробовать. Запах был, несомненно, аппетитный, и рот старшего инспектора невольно наполнился слюной. Супы и тушеные овощи, похоже, составляли основное меню этой семьи.

— Чудесный аромат!

— Да, неплохо получается. Готовить надо на медленном огне, но главное, чтобы не закипело, — она налила несколько ложек супа в миску и протянула ему. — Угощайтесь.

Отобедать с подозреваемым? Но разве не этим каждый день занимаются жирные коты из адвокатуры?

«Уж не хотите ли вы, миссис Рул, убедить суд, что старший инспектор разделил с вами трапезу?»

Угощение он тем не менее принял. Частично это была его реакция на атмосферу в доме, который он только что покинул.