Уалий

– Так чего ты хочешь? – спросил я.

– Возьми меня с собой, – вкрадчиво и тихо попросила Мира. – Пожалуйста.

Что мне было делать? Отказать Мире я не мог, ведь тогда она непременно пожалуется родителям. Без всяких угрызений совести она поведает им, как я оставил ее дома одну и тайком отправился глазеть на паровой комбайн, ослушавшись родительского наказа. Но и отказаться от своего плана я тоже не мог. Когда еще удастся устроить Эрудиту свидание с консулом? А я должен был узнать правду.

– Ладно, – вздохнув, ответил я. – Только будешь во всем меня слушаться.

Мира запрыгала и завизжала от восторга.

Улицы на окраине города опустели. За все время, пока мы шли, нам не встретилось ни одного прохожего. Лавки торговцев и государственные учреждения были закрыты. Не было людей даже на овощном рынке, что неподалеку от нашего дома. Зато по мере приближения к главной площади нарастал гул. Он становился все громче. Стали слышны звуки труб и раскатистая барабанная дробь. И еще прежде, чем мы достигли площади, все потонуло в густом шуме многотысячной толпы. Я перестал слышать Миру и мог изъясняться с ней только знаками. Я показал ей, чтобы она не отставала. Вместо ответа Мира уцепилась мне в руку. В глазах ее был страх и радостное возбуждение.

Главная городская площадь не вместила всех желающих увидеть чудо-изобретение ученых. Столпотворение начиналось от самой башни полицейского участка, находившейся в сотне метров к югу. Нам с Мирой пришлось продираться сквозь целую чащу ног, пока мы не уперлись в деревянную изгородь, которой обнесено было нечто, скрытое от глаз огромным куском алой ткани. И к этому нечто прикованы были все взгляды. От нетерпения люди нервно топтались на месте и оживленно переговаривались. Как и все остальные я понятия не имел, как выглядит паровой комбайн. И мне страшно хотелось поскорее поглядеть на него. Разглядывая очертания, выступающие из под алой ткани, я даже позабыл на время о главном, что привело меня на площадь. Спохватившись, я принялся глазами отыскивать в толпе консула и вскоре нашел. Он расположился на высокой трибуне, предназначенной для знатных гостей. На фоне окружавших его людей – высокопоставленных сановников и советников – разодетых в пестрые одежды, консул был неприметен. На нем был темно-серый китель строгого покроя без всяких украшений. Ни браслетов из золота и дорогих камней, ни орденов, ни праздничных лент, коими обвесили себя его соседи по трибуне, на консуле не было. Лицо его было сосредоточено, руки сцеплены на груди, губы сжаты. Рядом с ним я увидел Тирра. Тирр с любопытством разглядывал людей в толпе. Временами он устремлял взгляд в центр площади, где в ожидании своего часа стоял паровой комбайн, накрытый алой тканью. А неподалеку от них я разглядел и самого наместника. Я видел его впервые, но сразу понял, что это он. Жирный и обрюзгший, он восседал верхом на широком кресле, обшитом бархатом и украшенном дорогим орнаментом. На лице его застыло выражение невыносимой скуки и отвращения. Время от времени он лениво протягивал руку к серебряному блюду с виноградом, отщипывал и отправлял в рот несколько спелых ягод, после чего облизывал толстые пальцы. Сразу несколько приближенных что-то говорили ему наперебой, униженно склонившись, заискивая и улыбаясь. Наместник их не слушал и только зевал. Позади него возвышались четверо верзил в черных одеждах и с толстыми шеями. То были его телохранители. Кроме них безопасность наместника обеспечивали еще несколько десятков солдат, выстроившись вокруг трибуны плотным кольцом. Все они были вооружены увесистыми дубинками и, судя по их лицам, в любой момент готовы были пустить их в ход.

Оглушительно прогремели трубы, и на трибуне перед толпой появился человек. Подняв руку в знак тишины и дождавшись, когда стихнут голоса, он торжественного и громко произнес:

– Приветствую вас, горожане. Сегодня пред вашими глазами предстанет свидетельство ума и могущества нашего правителя – наместника Туареса. С момента его восхождения на высокий престол обилие и процветание царят на всей нашей земле. Благодаря его трудам и непрестанной заботе в деревнях и в городах люди живут в мире и достатке. Вот и сегодня мы с вами имеем счастье узреть плоды усилий нашего благодетеля – правителя наместника Туареса. Под его мудрым руководством наши ученые создали поистине чудесный механизм, призванный облегчить труд крестьян. Крестьяне! Я обращаюсь к вам! Отныне вам не придется гнуть спины, собирая урожай с полей. Слава наместнику! С этого дня за вас это будет делать чудо-машина. И имя ей … паровой комбайн!