Убей меня нежно

Я повернулась обратно к простирающемуся перед нами саду, и машинально потерла зудящий бок: рана уже не кровоточила, но небольшая царапина все еще виднелась на месте пореза. Только в этот момент я обратила внимание, что до сих пор была облачена в мешковатое походное платье, которое с трудом можно было отнести к разряду нарядного: слишком много испытаний выдалось ему на долю. На секунду горчинкой кольнула мысль о том, что я предстала перед Аларисом в таком виде, но тут же растворилась под грузом безразличия.

— Вообще-то, тебя давно разыскивает твой брат. Советую не мешкать, иначе он вполне может решить, что ты в очередной раз решила проявить геройство и отправилась на штурм замка Атония в одиночку.

Я криво усмехнулась, благодарная ему за ненавязчивое присутствие, которое странным образом отвлекало меня от безрадостных мыслей, и медленно направилась в сторону входа, чувствуя себя так, словно за это утро разом постарела на десятки лет.

— Триана, — он окликнул меня внезапно. Я вопросительно взглянула на него, обернувшись. — Никому не рассказывай о Катрине. Они не поймут, никто не сумеет тебя понять, не испытав этого на своей шкуре.

Его слова еще долго звучали у меня в ушах, пока я искала Дэйкаса. Мне не пришлось заходить вглубь замка: едва я прошла по длинному коридору в направлении гостиной, как навстречу мне радостно бросился брат.

Дэйкас крепко стиснул меня в крепких объятьях, искренне радуясь нашей встрече. Я неохотно выпуталась из поистине медвежьих лап брата и постаралась широко улыбнуться ему в ответ — так, чтобы ни капли истинных чувств не проскользнули сквозь натянутую маску радости.

Но он в этот момент был так счастлив, что мои неуклюжие попытки скрыть печаль удались.

— Триана, где ты пропадала? Я искал тебя, едва мы ворвались сюда, но ты словно в воду канула. Если бы Аларис не подсказал, что с тобой все в порядке, клянусь, я бы уже отправился за тобой вдогонку.

Я нашла в себе силы криво улыбнуться, впрочем, немного оттаивая под искренним напором эмоций Дэйкаса. Даже спустя столько испытаний он до сих пор остается собой — и одним только небесам известно, чего это ему стоит…

Так увлекшись размышлениями, я пропустила часть рассказа брата, и очнулась, только услышав знакомое имя.

— Ты бы видела, какими глазами смотрела Антия на своего избавителя! Уверен, в тот момент он показался ей посланником небес, спустившимся для того, чтобы ее спасти. Хорошо, что мы успели вовремя, и это все благодаря тебе!

Я несколько раз про себя повторила слова брата, пока, наконец, их смысл не пробился в потерянный разум.

— А кто именно ее спас?

— Двэйн. Мне даже показалось, что он сам в тот момент выглядел немного неуверенным, словно сомневался, ему ли так улыбалась младшая дочь Гералта. Думаю, при других обстоятельствах он мог бы стать для нее хорошей партией.

Я молча кивнула в ответ, не чувствуя в себе сил даже для поддержания этой пустой легкой беседы. Удовлетворившись моим кивком, брат продолжил:

— Аннора до сих пор не может прийти в себя. Боюсь, что до того момента, когда она найдет в себе силы перешагнуть случившееся, пройдет немало времени…

От его слов я вновь погрузилась в размышления: а сколько должно пройти времени, чтобы в моей душе зажили страшные рубцы случившегося? И вообще, возможно ли, что бы когда-то я смогла вспомнить события последних месяцев и не содрогнуться от ужаса?

— Триана?

Я спохватилась, что пропустила вопрос, только когда Дэйкас выжидающе замер в ожидании ответа.

— Прости, но я, кажется, не услышала вопроса… О чем ты хотел спросить? — я извиняющее улыбнулась, надеясь, что он спишет мою задумчивость на усталость после бессонной ночи. Но моим надеждам не суждено было сбыться.

— Триана, что с тобой происходит? Я боялся прежде спрашивать о том, каково тебе пришлось в плену, но, наверное, тебе лучше выговориться, выпустить свою боль наружу, — брат мгновенно оставил шутливый тон, едва разговор коснулся болезненной темы.

Не сдержавшись, я поднесла руку к волосам, и, устало проводя ладонью по непривычно коротким прядям, растягивала время. Я не знала, что ответить молчаливо наблюдавшему Дэйкасу, не знала, как передать то чувство отчаяния, что сейчас творилось в душе. На секунду мелькнула спасительная идея рассказать брату все, что случилось со мной с момента нападения на Артель, поделиться ежеминутной болью, грызущей душу, излить свои переживания и сомнения.

Но едва я открыла рот, чтобы начать, как тут же задумалась: имела ли я право перекладывать свои проблемы на плечи брата? Ему и так нелегко видеть и принимать то, кем я стала, мириться со многим — так нужно ли усложнять ему жизнь еще больше? Понимая, что не смогу так эгоистично поступить с последним родным человеком — точнее, вампиром, — я только покачала головой, ласково прикасаясь ладонью к его щеке:

— Дэйкас. Не происходит ничего настолько важного, о чем стоило бы сейчас говорить. Не переживай за меня.