Убей, укради, предай

– Ага. Через линейные отделения милиции в метро я не рискнул, у него там может быть свой стукачок, разыскал, так сказать, через личный состав метрополитена. У меня там свои стукачки. И на станции метро «Боровицкая» его опознали мои оперативники по фотороботу. Семаго – лично. Затворник, оказывается, машинист. Вел поезд в сторону «Пражской». Так что мы на некоторое время парализовали движение на этой линии. Второй машинист оказался не готов его заменить. Нервный срыв.

– Славка, я тебя сейчас прямо в трубку расцелую! Куда ты его отвез, в Бутырку или в Матросскую Тишину?

– Погоди целовать. Он Семаго ножом пырнул, еще троих расшвырял, как котят, и спрыгнул в туннель.

Турецкий лишился дара речи. Хотя такое вполне можно было ожидать. Наконец голос прорезался:

– Г-где… Где он сейчас.

– Семаго – в Склифе. Затворник – под землей. Но у меня все готово. Уже и Реддвей приехал.

– Я выезжаю немедленно, где встречаемся?

– Саня, подожди еще. Тут Денис мой рвется в бой, хочет реабилитировать себя за ту историю с Реддвеем. Можно ему с нами? Он тебя заберет…

К станции метро «Боровицкая» они подъехали на «форде» Дениса.

Реддвей и Грязнов уже ждали их у грязновской «Волги». С ними стоял третий, незнакомый пожилой мужчина лет семидесяти, вернее, немного смахивающий на самого Грязнова, только что не рыжий. И довольно бодрый.

В полночь дороги в столице свободны, так что добрались они до оговоренного места быстро. Кремль был совсем рядом, казалось, протяни руку – и дотронешься до его зубчатых стен. Над крышами домов взлетали в ночное небо купола башен. И само небо над Кремлем, подсвеченное снизу, выглядело намного ярче.

– Мой старый товарищ, Евгений Иванович Беляев, – отрекомендовал незнакомца Грязнов. – Евгений Иванович по своей бывшей работе неплохо знаком с лабиринтами туннелей. Он будет проводником.

– Так как же мы его найдем там? Это не по Арбату пошляться… – Турецкий обескураженно пожал плечами.

– Вот он и поможет! – Грязнов бодро похлопал своего приятеля по плечу.

– Снаряжение в багажнике, – впервые высказался Денис.

«Снаряжение» состояло из комбинезонов, ручных фонарей и анализаторов воздуха. Негусто, подумал Турецкий.

– Вы мне там только пенсионера поберегите. У него внуки.

Турецкий улыбнулся. А у кого их нет? Ах да. У него. Но это временное явление.

– А ты, значит, на поверхности его будешь караулить? – ехидно спросил он.

– Ревматизм, Саня, ты же знаешь, – немедленно расстроился Грязнов.

У Турецкого запищал мобильник.

– Саша? Слава богу успел, пока ты под землю не залез. Пусть Грязнов сам со своими операми ищет. Возвращайся, срочно с докладом к генеральному. Будет человек из президентской Администрации.

– А черт! – выругался Турецкий. – Слава, отвези меня в прокуратуру.

– Ну уж фиг вам. Я тут подумал, ну что такое ревматизм, в конце концов. Пойду лучше ловить мерзавца. А ты сам давай за руль.

Земляной пол резко пошел под уклон. Они шли, задевая головами низкие своды и вызывая тем самым обильный дождь из острых комьев сухой глины. Свет фонарей выхватывал неровные земляные стены, покрытый толстым слоем пыли пол. То и дело встречались уходящие в темноту ответвления, пересечения коридоров. Беляев непонятным образом выбирал нужное направление и вел растянувшуюся гуськом четверку за собой.

– Не растягивайтесь. Держитесь ближе ко мне, – озабоченно говорил он. – Тут как в сказке. Свернешь за угол – и поминай как звали.

– Что-то не так? – подал голос Реддвей.

– Этой штольней уже давно не пользовались.

– Как давно?

– Лет пять, а то и больше. Можно упереться в обвал. Да мало ли что еще.

Путешествие продолжалось более часа. Они миновали сырые туннели, протискивались сквозь низкие лазы, где приходилось ползти почти на четвереньках. Дважды упирались в тупики. Бесконечно долгих три километра шлепали по нечистотам, пробегающим в бетонном желобе. Тут не выдержал Грязнов. Зажимая пальцами нос, тихо заматерился. Постоянно слышались непонятные звуки, шорохи.

– Приготовьте оружие, – не оборачиваясь, бросил Беляев. – Если что – лучше стреляйте без предупреждения.

– В кого?! – Денис наконец отпустил нос и потянулся к железной коробке на боку, одним движением раскладывая ее в портативный пистолет-пулемет ПП-90.

Остальные проделали то же самое.

– Только живым! – просипел Реддвей. – Только Затворник даст нам показания против Кулинича!

– Тут рядом коллектор канализации, – сказал Беляев. – Через него сюда кто только не попадает. И бомжи, и всякий криминал.

– Ясное дело, мирный обыватель не полезет в канализационный люк. – Реддвей щелкнул предохранителем.

В полном молчании двинулись дальше. Все, кроме Беляева, – с прижатыми к груди ПП-90. Реддвею тоже было знакомо это оружие. Малогабаритный пистолет-пулемет удобен и хорош в ближнем бою. Но имеет один недостаток: не годится для длительной стрельбы. Быстро раскаляющиеся стволы начинают буквально выплевывать пули, практически теряющие убойность. Реддвей очень надеялся, что до этого не дойдет.