Убейте Билли

Вообще-то, я продукт финско-китайско-украинско-русских связей, и не уверен, что перечислил всех, кто принимал участие в создании моего хромосомного набора. Полностью моё имя звучит так: Адам Пеека Во Ченг Быковченко, но я сократил эту вопиющую безвкусицу до приемлемой формы. Просто – детектив Ченг.

Финн, живущий в моей душе, часто удивляется безалаберности русского, китаец шипит, когда русский с украинцем транжирят заработанные деньги, а славяне дружно костерят финна, если тот не во время вспоминает о здравом смысле. Но все вместе они помогают мне выжить, за что им очень благодарен. Точнее не им, а своим предкам, далёким от предрассудков и условностей.

О себе всё рассказал, о мамуках тоже. Теперь вы имеете представление, в какой дерьмовой ситуации оказался детектив Ченг. Остаётся только добавить, что мне бросили вызов.

И кто бы вы думали?

Загадочная Мадам…

Часть первая

Глава 1

Всё началось обыденно – я валялся на диване и наивно считал, что в таком приятном состоянии проведу если не остаток жизни, то хотя бы остаток недели. С удовольствием наплевал на весь мир, и единственное, что интересовало сейчас – бутылка вина, сирианского, шипучего…

К сожалению, настырный мир имел на мой счёт совершенно противоположное мнение. Мир почему-то остро нуждался в старине Ченге. Так остро, что я не успевал посылать посетителей куда подальше. Голограммы появлялись и исчезали, будто за стенами моего дома случилось, по меньшей мере, семь потопов, парочка землетрясений, а на месте главного управления планетарной полиции внезапно извергся вулкан. Не зря начальник именно этого учреждения надоедал больше всех остальных.

– Да пошёл ты!… – со злостью бросил ботинок в чёрную коробку визифона.

Изображение колыхнулось, однако самодовольная голографическая рожа генерала де Толля, уверенного, что супермен Ченг, как верный пёс, прибежит в полицейский участок, не пропала. Дал команду включить кондиционер, но система предпочла не узнать хриплый с похмелья голос, игнорируя команды. С трудом сел, мутный взгляд пополз по комнате в поисках пульта, и остановился на металлической болванке, которая сейчас пыталась своей неподвижностью и нарочитым молчанием выразить порицание мне. Подумать только – он навёл на меня окуляры и с осуждением смотрел на человека, заплатившего свои кровные за двести килограммов металлолома и пластика, нашпигованного микросхемами! Это мой домашний робот, чтоб его основные контакты закоротило!

– Ченг, ты невозможно груб, а это уже на грани неуважения к начальству…

– Я птица свободного полёта, – огрызнулся в ответ, нащупав на полу второй ботинок. Он полетел в наглое создание, посмевшее вякнуть. Этот бросок оказался точнее, о чём я сразу же пожалел. Металлическая подошва впечаталась в корпус робота и, отлетев, попала в батарею пустых бутылок. Звон стекла и металла эхом рассыпался в голове и затихать не собирался. Оу!!! Да будет ли в доме когда-нибудь тихо?

– Всё-таки, Ченг, я категорически настаиваю на личной встрече – и немедленно! – с нажимом повторил генерал, отключаясь.

Во рту сухо, в глазах темно, голова трещит. Скверное состояние. Зачем, спрашивается, делал лишние движения? Робот, в отличие от голограммы генерала, никуда не денется – ботинком его не уберёшь. Он проник во все сферы моей жизни: следил за состоянием банковского счёта и техники, за правильным питанием, за здоровьем. Я давно смирился, готов был простить ему и занудство, и вообще унизиться до ежедневного протирания влажной тряпкой его идеально круглой титановой головы. Всё бы стерпел, но эта сволочь, набравшись где-то в сети метафизической и религиозной чуши, решил заняться манерами, нравственностью, и – тут уж кто угодно бы озверел – душой. Естественно моей, и тому две причины: во-первых, смысл его существования – благополучие хозяина, а во-вторых в программе Компи не было ни одного бита информации о том, что у него эта душа есть.

– Высшая степень невежества не знать, что общение всегда оказывает благотворное влияние на обогащение опытом, а общение с начальником полиции такого уровня ещё и благотворно сказывается на состоянии нашего банковского счёта.

– Нашего?! Охренел совсем… – Застонав, повернулся лицом к диванной спинке, нахлобучил подушку на голову, а другой рукой на полу нашарил бутылку пенистого сарианского вина. Медленно, чтобы сенсоры механического зануды не уловили движение, нажал неприметную кнопку на пробке и резко бросил бутылку в робота. Пенящаяся жидкость предназначалась для восстановления душевного равновесия после вчерашней гулянки – сирианское вообще в три секунды снимает похмельный синдром, но роботу оно почему-то не понравилось. Он отпрыгнул в сторону, оставив столь нужное мне средство восстановления сил кружиться на полу, разбрызгивая пенящуюся, чёрную, жидкость.

– Ты пропьёшь всё! Ты пропьёшь свою душу!

– Отстань… экзальтированный набор микросхем… – облизнуть губы сухим языком не получилось.