Убежать от себя

– Видишь ли, чтобы отнести Герычу микстурку, придется попрощаться с Зоной. Не навсегда, конечно. Каждый в любое время может вернуться. Но мало кто решается снова переступить Периметр. Некоторые, я знаю, такое делали не единожды.

Мишка задумался. Оставить Зону? Но что его ждет на Большой земле? Ничего. Старая любовь мертва. Старый враг превратился в друга и тут же погиб. О просьбе Герыча о микстурке Мишка Древеню донес. Казалось бы, все долги розданы. Можно и возвращаться.

Смеркалось. Где-то за домом уютно стрекотал сверчок. Сталкеры молча сидели на крыльце и думали каждый о своем. Ворчун с кряхтением поднялся и скрылся в доме. Но вскоре вернулся с тремя запотевшими бутылками пива в руках.

– Кто-нибудь, кроме меня, еще будет? – спросил он.

– Чай стынет, – укоризненно заметил Мишка.

– Не кипешуй, Травник, выпью я твое горькое пойло, – в своем стиле ответил Ворчун. И как бы извиняясь, добавил: – Нормального пива просто давно не пил.

– Ты на Большую землю, что ли, собрался?

Мишка вопросительно приподнял брови – он знал эту манеру напарника начинать грубить. Это означало, что Ворчун на что-то решается.

– Может, и так, ети ее в тряпки. Но не сейчас. Как соберусь, я тебе сообщу, Древень. Так и быть, передам микстурку вашему Герычу. Слыхал я о нем. Лихой был сталкер.

– Вот и договорились, – ответил Древень, отсалютовав Ворчуну чашкой с отваром. – Буду ждать тебя в любое время. Смерч пропустит внутрь.

Вдруг окружающее пространство озарил свет. На поляну медленно выплыл диск. Неторопливо вращаясь вокруг своей оси и бликуя всеми цветами спектра, он завис напротив крыльца, словно рассматривал сидящих на нем людей. Травник закашлялся, подавившись чаем. Ворчун привстал, едва не выпустив из пальцев бутылку. Один Древень остался спокоен и невозмутим. Не торопясь проследовав мимо онемевших от удивления сталкеров, диск величаво удалился.

– Что это было? – Мишка откашлялся и обрел возможность говорить.

– Я тебе рассказывал, когда ты еще «отмычкой» подо мной ходил, ети их в тряпки, – ответил Ворчун.

– Да, это тот самый «Радужный диск». Легенды о нем регулярно ходят по Зоне, – ответил Древень так, будто явление квинтэссенции Обелиска являлось рядовым явлением.

– И что он здесь делает? – удивился Мишка. – Ворчун рассказывал, что народ за ним по всей Зоне как ошпаренный носится. А он тут.

– Все просто. Каждый раз, когда «Радужный диск» где-то разряжается, он появляется здесь. Тут он растет, набирается энергии, чтобы снова появиться где-нибудь в Зоне.

– То есть байки о том, что «Ренессанс» выращивает кристалл Обелиска заново, – все вранье?

– За это не скажу, – покачал головой Древень. – Может, и вранье. А может, и выращивает. У «Ренессанса» мощная биолаборатория. И ученые хорошие. И ресурсов навалом. Наклепать монстров в таких условиях много ума не надо. Только без толку. Обелиск не мутант. Его можно вырастить, как любой кристалл. Даже алмазы выращивают. Чем Обелиск хуже? Только мало кристалл создать. Нужно наделить его теми свойствами, которые делают Обелиск Обелиском. А вот это человеку не под силу.

– А его создала Зона или яйцеголовые? – насел Травник на Древня, почувствовав возможность получить ответы на вопросы, мучившие каждого сталкера.

Но хозяин «Глаза бури» тоже был в споре не подарок, и внезапными вопросами его было не взять.

– Не знаю, – покачал головой Древень. – Ответ на это если и был, то те, кто его знал, уже умерли. Могу сказать одно – «Радужный диск» и «Глаз бури» одной природы. Это не аномалии, не артефакты. Это можно назвать явлением, если такое обозначение подходит. В любом случае, думаю, что Зона устала от людей. Они слишком наглы, шумны и навязчивы. Я даже не говорю о том, что люди еще и неуважительны. Ведь даже Зоне нужно прятаться где-то. Убегать от всех. В том числе и от себя. А Обелиск сюда не вместить. Вот и делайте выводы.

Древень протянул руку, и Ворчун вложил ему в ладонь запотевшую бутыль пива. После чего хозяин дома приник к горлышку и осушил сосуд полностью, не отрываясь.

«Действительно, – подумал Травник, глядя перед собой. – Все мы бежим от кого-то. Или от чего-то. Кто-то спасается от проблем, которые сам же и создал. Кто-то бежит от взросления, боясь принимать решения. Кто-то – от опостылевшего супруга, кто-то от бандитов. Да мало ли, кто и от чего бежит? Я сбежал от Даурова, Дауров – от традиций его семьи. Но можем ли мы убежать от себя самих? Мы – нет. У Зоны, походу, это вышло».

Травник откинулся на ступеньки и улыбнулся, глядя, как вверх, туда, где проглядывало нормальное ночное небо, медленно поднимался, крутясь и бликуя всеми цветами спектра, «Радужный диск».

Москва

май 2022 – май 2023

Благодарности