Убежать от себя

Я не знаю, что с тобой стряслось,
Но знаю, кто ты.
Та, что уготована для меня,
И это судьба, что я стану таким же для тебя.

Меня бросило в озноб, и я поежилась. В машине работал обогрев, но руки у меня все еще не согрелись.

Я ждал, ты знаешь, очень долго
И уже почти не верил,
Но не сдался.
Будь рядом со мной,
И ты увидишь, что со временем все … получится…

Это даже неловко — слушать такой текст вместе с Карло. Интересно, он как и я усмотрел в этом нечто похожее на нашу историю?

Знаешь, ты меня не проведёшь,
Я знаю, что ты хочешь, раньше, чем ты сама это поймешь.
Все уже решено —
Без меня тебе не обойтись все равно.

И это была чистая правда. Иногда мне казалось, что Карло знал обо мне гораздо больше меня, что знал для меня правильные решения. Что он один мог нейтрализовать мои страхи, мое раздражение, мою боль. Между нами установилась невидимая и невысказанная связь, которую мы оба ощущали, но о которой молчали. Я молчала, потому что осознание ее заняло у меня много времени — мне пришлось сознаваться самой себе. А почему молчал Карло?

У моей двери мы попрощались. Карло обнял меня и попросил позвать его, если мне что-то понадобится. И ночью я пришла к нему. Он открыл мне дверь. Было видно, что он еще не ложился, наверное, работал за компьютером: глаза казались красными.

— Что случилось, Звева? — спросил он, пропуская меня внутрь.

— У тебя есть жаропонижающее?

Глава 21

В детстве меня нельзя было назвать жизнерадостной и беззаботной девочкой. Меня считали чересчур серьезной, но в моей голове тоже рождались странные глупые мысли. Только я о них никому не рассказывала. У меня даже дневника не было, чтобы выплескивать на бумагу то, что терзало внутри. Я всегда боялась, что его могут найти. Это, пожалуй, удерживало меня.

В школе я была заметной невидимкой: так меня называли одноклассники. Имея двух довольно высоких родителей, я была среди девочек самой высокой в классе. У меня всегда были длинные темные волосы и тонкая фигура, как у матери. Я, бесспорно, притягивала противоположный пол, но мое отстраненное отношение к школьной жизни и отсутствие интереса к происходящему вскоре уверило всех, что на меня нечего рассчитывать. Так на меня перестали обращать внимание и приглашать на вечеринки. Только с появлением Нины я сумела снова влиться в коллектив. Ее веселый нрав ни смотря ни на что заражал окружающих симпатией к ней. Ну, а раз нравилась она, то не могла не нравиться и я.

Что ж, я никогда не была душой компании. Мне проще было одной, чем с кем бы то ни было, не считая Нины, конечно. Ни с одним из моих кавалеров у меня не было доверительных отношений, ни одному из них я не говорила, что любила. Наверное, все-таки я была слегка влюблена в парня, с которым получила первый сексуальный опыт, иначе зачем мне надо было во все это ввязываться в шестнадцать лет. Но он был такой самовлюбленный и такой растяпа, что мои чувства сошли на нет после первого же раза.

Все это было очень давно. Отчасти я набралась опыта, но по сути осталась такой же. И только с Карло мне захотелось измениться. Он уравновешивал меня, нейтрализовывал мое раздражение и недовольство. Он испытывал ко мне чувства, заботился обо мне, но при этом не манипулировал, не настаивал и уж тем более не унижал.

Когда я пришла к нему ночью, он взял термометр, парацетамол, и мы вернулись ко мне в квартиру.

— Тридцать восемь и шесть, — сказал Карло, разглядывая красный столбик какого-то вещества. — На мой взгляд это психосоматика. С тобой такое часто бывало?

— Напоминаю тебе, что после того, как отец сообщил мне перед Рождеством, что его жена беременна, у меня начались панические атаки, — я кисло улыбнулась, не открывая глаз. — Так как, со мной уже бывало такое?

Карло ничего не ответил. Он подал мне стакан с водой и таблеткой. Скоро жар спал, и я смогла заснуть.

А в воскресенье мы встали поздно. Я чувствовала себя хорошо, хотя все еще не переварила нашу с отцом встречу. Карло спал рядом со мной, но проснулся сразу же как я шевельнулась под его тяжелой рукой.

— Доброе утро, — промурлыкал он, и я поняла, что от вчерашнего раздражения не осталось и следа.

— Доброе утро, Карло!

То ли я так широко улыбалась, то ли на моем лице было что-то не так, но Карло внимательно вглядывался, пытаясь что-то понять.

— Что? — спросила я, когда смотреть ему в глаза больше не было сил.

— Ты сегодня другая, Звева… — ответил он, продолжая сверлить меня взглядом.

— Какая другая?

— Улыбаешься, от тебя исходит легкость…

— Мне на самом деле сегодня хорошо! А еще я хотела в очередной раз сказать тебе спасибо. Ты потрясающий человек, Карло!