Убежище

Голова непроизвольно отклонилась в сторону, когда он тер горячей губкой плечи и шею. Меня словно укутали в одеяло, из которого не хотелось выбираться. Мы не разговаривали, и Кай больше не командовал мной. Он просто направил струю воды, чтобы намочить волосы, и начал наносить шампунь. Все это время я сидела с закрытыми глазами. От прикосновений его пальцев, горячей воды, запаха Кая и его геля для душа у меня голова шла кругом, как будто я была под кайфом и никогда не чувствовала себя так хорошо.

Я практически ощущала себя счастливой.

Смыв пену с волос, он опять переключился на тело и провел губкой у меня между ног. Мысли немного прояснились, я открыла глаза и шепнула:

– Используй руки. Они приятнее.

Уголки губ Кая приподнялись в улыбке. Отложив губку, он намылил ладони, после чего проскользнул между бедер и начал гладить.

Едва я закрыла глаза, как вдруг услышала писк телефона.

Кай обернулся к стойке, где лежал его сотовый, пытаясь посмотреть на дисплей, затем выдохнул, убрал руки и вытер их.

– Что такое? – Выпрямив спину, я снова обняла свои колени.

Парень провел пальцем по экрану телефона и прочитал сообщение. После чего нахмурился, сунул трубку в карман и поднялся.

– Это Майкл, – сказал Кай, нагнувшись и поцеловав меня в лоб. – Он у ворот. Мне нужно переговорить с ним. В спальне есть одежда, выбирай все, что захочешь, в качестве пижамы. Я захвачу что-нибудь перекусить на обратном пути, ладно?

Кивнув, я неохотно отпустила его. Он вышел из ванной. Я провожала его взглядом, пока не потеряла из виду в коридоре.

Выходит, друзья Кая знали, где Кай жил.

Хотя мне было любопытно, поднимались ли они сюда? В процессе сбора информации я не находила никаких свидетельств, указывающих на то, что Кай владел этим убежищем. Ни разу не видела, чтобы он или кто-то из его друзей посещал этот дом.

Тут было так красиво. И, разумеется, я с самого начала была права. Он бы ни за что не стал жить в той хибаре.

Закончив мыться, я выдернула пробку, чтобы спустить воду, и сполоснула ноги. Затем взяла полотенце с вешалки, вытерла остатки пены и укуталась в плотную, мягкую ткань.

После того как расчесала волосы, меня одолело любопытство, и я понюхала парфюм Кая. Вернувшись в спальню, достала из ящика комода его футболку. Я всегда донашивала одежду за братом, потому что ничего другого он мне не давал, но улыбнулась, представив себя в футболке Кая. Мне хотелось ощущать на себе его вещи, оказаться окруженной его запахом.

Бросив взгляд на дверь, я быстро переоделась, отнесла полотенце обратно в ванную, бросила его в корзину для грязного белья и сложила свою одежду, лежавшую на стойке.

– Нет! – послышался чей-то крик. Я замерла и повернула голову.

– Как ты мог подпустить ее к этому куску дерьма? – прогремел еще один голос.

Майкл. Удивительно, как я смогла расслышать его с такого расстояния.

Я оставила вещи, тихо прокралась в спальню, вышла в коридор и остановилась у лестницы. Выглянув из-за перил, заметила, что в фойе было пусто. Если там все-таки окажутся люди, я не спущусь в одной футболке. Подойдя к верхней ступеньке, услышала шум, доносившийся из кабинета.

– Я не обязан все согласовывать с тобой. Она принимает собственные решения! – прорычал в ответ Кай.

Она – то есть я?

– Рика моя! – голос Майкла звучал тише, однако его ярость ничуть не ослабла. – Мой партнер, если ты имеешь хоть приблизительное понятие, что это значит. Мы принимаем решения вместе!

– Вы в курсе, что я здесь? – крикнула Рика. – Говорите со мной!

О, они обсуждали ее.

Полагаю, Майкл узнал о сегодняшнем ужине. Судя по всему, Кай не должен был брать Рику к Гэбриэлу.

У стены я заметила Уилла, который, сложив руки на груди, просто наблюдал за происходящим.

Кай продолжил:

– Ты сам сказал, что она одна из нас. Что Рика тоже может вносить свой вклад. Она наравне с нами, поэтому…

– Она не наравне! – заорал Майкл.

Все замолчали.

Проклятье, как бы я хотела видеть их лица.

– И никогда не станет равной! – продолжил он. – Рика всегда будет для меня важнее всех вас.

Сердце бешено колотилось. Я могла лишь представить себе выражение Кая после этих слов. Его ранило заявление Майкла?

Но, окажись я на ее месте, разве не ждала бы от мужчины, за которого собиралась замуж, того же – чтобы он дорожил мною больше, чем своими друзьями?

Судя по тишине, воцарившейся в комнате, крик Майкла вернул их к реальности и дал понять, что динамика отношений их маленькой компании изменилась.

– Я люблю вас, парни, – сказал Майкл, – но вы что, совсем тупые, мать вашу? Вы мои друзья. Она – мое все. Черт, может, когда-нибудь вы поймете, о чем я говорю.

Не успела я опомниться, как он вышел в фойе и направился к двери, держа Рику за руку. Она с печальным видом оглянулась на них. Я отступила, чтобы меня не заметили.

Рика явно сожалела, что так вышло, но и Майкла можно понять: он испугался за нее. И определенно был не единственным мужчиной, не желавшим подпускать свою женщину к моему отцу.

Они ушли. Кай и Уилл переместились в фойе. Оба выглядели подавленными.

– Что это значит? – спросил Уилл, глядя на своего друга.