Убежище

– Прости. Дети не должны проходить через такое. – С отчаянным видом мама осматривается вокруг, чуть не плача. – Если бы ты знала, как сильно я хочу, чтобы у тебя было все. Ты ведь понимаешь, что достойна этого, правда?

Я молча смотрю, как ее глаза наполняются слезами. Она непутевая мать и зачастую не думает обо мне, так что порой я ненавижу те обстоятельства, в которых оказалась… И все же знаю: она меня любит. Этого не всегда достаточно, но я вижу, что мама старается.

– Как бы мне хотелось увезти тебя и купить нам такой же дом, – говорит она мечтательно, – чтобы ты всегда улыбалась. – Поднявшись, мама разглаживает складки на своем пальто. – Меня убивает то, что его гаденыш-сын получает все, что хочет, а у тебя нет ничего.

Дэймон. Сын моего отца. Единственный ребенок, которого он признал.

Мать всего несколько раз упоминала о нем, хотя никогда с ним не встречалась. Он только родился, когда она забеременела мной, но мы уже были наслышаны: с Дэймоном проблем не оберешься.

Она снова берет меня за руку и подводит к двери, которую держит открытой слуга, встречающий гостей.

Женщина в сверкающем платье, прищурившись, смотрит на меня сверху вниз, изучая мою одежду. Я быстро отвожу взгляд.

Люди входят в дом, и мы следуем за ними, но мужчина, стоящий у двери, останавливает маму, положив руку ей на плечо.

– Извините, кто вы?

– Мне нужно увидеть Гэбриэла.

Слуга, одетый в белую жилетку, встает перед ней, преграждая путь.

Я выглядываю из-за него и вижу людей в шикарных костюмах и платьях, идущих от двери в глубь дома.

– Мистер Торренс в данный момент принимает гостей.

Приобняв меня, мать решительно отвечает:

– Это его ребенок. Если я не увижусь с ним сейчас, то буду ходить по Тандер-Бэй и раструблю об этом всем жителям вашей тихой деревушки.

Мужчина поджимает губы, и я замечаю, как несколько человек оборачиваются, чтобы посмотреть на нас. Внутри все переворачивается. Вдруг Гэбриэлу все равно, если она это сделает?

Слуга кивает другому мужчине, стоящему возле стены, и тот подходит ближе. Сердце начинает колотиться, пока я наблюдаю, как он обыскивает маму. Закончив с ней, здоровый охранник поворачивается ко мне и проводит ладонями по моим рукам. Я дергаюсь, и мать оттаскивает меня в сторону.

– Не прикасайся к ней, – требует она.

Дрожа, я прижимаюсь к ней, стараюсь спрятаться.

– Следуйте за мной, – говорит слуга и ведет нас в дом.