Убежище. Дневник в письмах: 12 июня 1942 - 1 августа 1944

Утром Петер спросил меня, зайду ли я к нему сегодня, и прибавил, что ему абсолютно не мешаю, и в его комнате достаточно места для двоих. Я, ответила, что не могу приходить каждый день: это не нравится взрослым. Но по мнению Петера, я не обязана с этим считаться. Я сказала тогда, что люблю приходить к нему по субботним вечерам, и попросила всегда звать меня в полнолуние. "Тогда мы спустимся вниз, — сказал Петер, — оттуда лучше наблюдать за луной". Я с этим согласилась, ведь воров я уже боюсь гораздо меньше.

Но мое счастье не безоблачно: мне кажется, и уже давно, что Марго нравится Петеру гораздо больше, чем я. Влюблена ли Марго в Петера, я не знаю, но часто чувствую себя виноватой. Может, ей тяжело и больно каждый раз, когда я встречаюсь с Петером. Удивительно, что она ничем себя не выдает, я уверена, что сама с ума бы сошла от ревности. А Марго только убеждает меня, что жалеть ее не надо. "Но ведь нехорошо получается, что ты оказываешься в стороне", — сказала я ей. "Я этому привыкла", — ответила она с какой-то горечью. С Петером я не решаюсь этим поделиться, может, когда-то позже, а пока нам так много нужно рассказать друг другу! Вчера мама слегка шлепнула меня и должна признаться — заслуженно. Я, действительно, слишком далеко зашла в равнодушии и дерзости по отношению к ней. Что ж, постараюсь несмотря ни на что сдерживаться и быть любезной!

Мои отношения с Пимом уже не такие теплые, как раньше. Он старается не обращаться со мной, как с маленьким ребенком, но стал холодным и равнодушным. Посмотрим, к чему это приведет! Он пригрозил не давать мне дополнительных уроков, если я не буду выполнять заданий по алгебре. Увидим, насколько серьезны его намерения. Впрочем, я бы с удовольствием начала заниматься, только вот никак не получу новый учебник.

Пока достаточно, не могу удержаться, чтобы не смотреть на Петера, и чувства буквально переполняют меня!

Анна Франк.

Вот доказательства великодушия Марго. Это письмо я получила от нее 20 марта.

Анна, когда я вчера сказала, что не ревную, то была откровенна только наполовину. Хотя я в самом деле не ревную ни тебя, ни Петера, мне немного грустно, что я пока не встретила и, наверно, не скоро встречу человека, с которым могла бы делить свои мысли и чувства. Но именно поэтому я от души рада за вас — что вы можете довериться друг другу. Ведь тебе не хватает здесь многого из того, чем человек должен обладать бесспорно и естественно.

С другой стороны, я убеждена, что не смогла бы по-настоящему подружиться с Петером. Чтобы быть с кем-то откровенной, я должна сначала близко сойтись с ним и почувствовать, что он меня хорошо понимает, без лишних слов. А такой человек должен стоять духовно гораздо выше меня, что я не могу сказать о Петере. А для тебя это, возможно, именно так. Пожалуйста, не думай, что я чувствую себя обделенной, это не правда. А вы с Петером только много выиграете от общения друг с другом.

Мой ответ:

Милая Марго,

Ты написала очень хорошее письмо, но оно не успокоило меня до конца. Между мной и Петером еще совсем нет того доверия, о котором ты пишешь. Но у темного открытого окна можно сказать друг другу больше, чем при ясном солнечном свете. И о чувствах легче говорить шепотом, чем разглашать их на весь мир. Я думаю, что ты привязана к Петеру, как сестра, и не меньше меня хотела бы помочь ему. Может, ты ему и действительно поможешь, хоть и нет между вами настоящей дружбы. Я считаю, что откровенность должна исходить с обеих сторон и думаю, что в этом причина того, что мы с папой так разошлись.

Давай не будем больше говорить об этом, а если ты еще что-то хочешь сказать, то лучше напиши — мне так объясняться гораздо легче. Ты не знаешь, как я восхищаюсь тобой и надеюсь хоть что-то перенять от папиной и твоей доброты — вы с ним в этом так похожи.

Анна.

Среда, 22 марта 1944 г.

Милая Китти,

Вот какой ответ я получила от Марго:

Дорогая Анна,

После твоего вчерашнего письма я все еще подозреваю, что ты во время своего общения или занятий с Петером испытываешь угрызения совести. Для этого нет никакой причины. Конечно, где-то есть человек, который заслуживает мое доверие, но это в любом случае не Петер.

Возможно, ты права в том, что Петер для меня что-то вроде брата, но… младшего брата. Наши чувства, подобно щупальцам, тянутся друг друга вслепую, чтобы, возможно, соприкоснуться когда-то, как брат и сестра. Но если это и произойдет, то не скоро. Так что, не надо жалеть меня. Лучше радуйся своей новой дружбе.

Между мной и Петером сейчас как нельзя лучше. И кто знает, Китти, может, здесь, в Убежище возникнет большая, настоящая любовь. Значит, не так нелепы были шутки о том, что нам с Петером придется пожениться, если мы останемся здесь надолго. Но о замужестве с ним я совсем не думаю. Я не знаю, каким он станет, когда повзрослеет, и достаточно ли мы тогда будем любить друг друга.