Убежище. Книга четвертая

В традиции попадает и лапоиглотерапия, ну, это детская котопривычка. Котята маму так когтеукалывают, когда молоко потребляют, и им приятно. Вот и потом при каждой приятности так же «радуют» источник благодати, пусть это уже не мамин живот, а человеческие колени, руки или плечи. ПОЛОЖЕНО ПОКОГТИТЬ! Традиция такая – и всё тут!

Короче, если кот решает для себя, что вот это что-то новое и, возможно, никак в традиции не попадающее, то он запросто может быть против! А когда серьёзное существо против, с этим приходится считаться! Вот с Фёдором, например, лучше всё-таки посчитаться, хотя бы для того, чтобы не приземлиться в рыхлую влажную землю, где только что БЫЛО дерево!

– Чмяк, – сказал Эдик, прервав песню про сокила, птис-с-су и нечто загадочное под названием «чумуж». – Не понял! – сказал Эдик, выдохнув разом все пары бодряще-полётной валерианы и стремительно протрезвев. – Э-э-э, Федь, а ХДЕ ОНО?

– ХТО? – в тон приятелю отозвался Фёдор, который сидел на столбике забора и делал вид, что в округе всё спокойно, спокойно, спокойно… Разве что котики летают.

– Тут чего-то точно было и теперь его не хватает! – Эдик выбрался из ямы, которую устроил Фунтик и куда уже набралось приличное количество воды из соседней лужи. – Оно тут было, а теперь тут грязь!

– И ты! – дополнил описание местности наблюдательный Фёдор.

– И я! – согласился с очевидным Эдик.

– А я тебе говорил, чтобы ты заканчивал с полётами, а то в лужу сядешь! Говорил?

– Говорил! – согласился Эдик, брезгливо отряхиваясь.

– Вот ты и сел! – подвёл итог Фёдор. – Нечего было налакиваться, а потом котят с пути истиннокотового сбивать! Ладно, я пошёл, а ты… Ты бы умылся, что ли… Грязный как Фунтик!

Тут Фёдор был в корне неправ! Фунтик был уже очень-очень чистый. Впрочем, чистым был не только он, но и принесённый им пенёк с растопыренными в стороны корешками, без которого Фунтик в дом заходить категорически отказался.

– Чем я только не занимался в своей жизни! – удивлялся Артём, хозяин Фунтика. – Но с появлением в доме свинтусау меня столько разнообразия стало, аж глаза разбегаются и не собираются! Вот пенёк мыть пришлось, корешки стричь, чтоб, значит, поцивильнее было! Куда уж цивильнее-то? А? Прям вылитый осьминог! Ларис, может, хватит, а? Глянь, как получилось забавно! Прямо эксклюзивный вариант дизайнерского извращения с уклоном в мир морских обитателей!

Глава 5. Сложности выбора кошачьего имени

Владимир честно собирался выехать на дачу днём, но ничего у него не вышло…

– Всё, ну наконец-то! Сда-али-и! – Выдох счастливого человека, закончившего большой проект, и мало того, получившего полное одобрение у заказчиков, оплату и предложение продолжать работу, был попросту счастливым. А ещё совершенно обессиленным.

– Вот жизнь! Дома был всего ничего, семью не видел почти, роман и то по телефону происходит! – сам над собой посмеивался Владимир.

С Ниной они разговаривали и разговаривали. Непомерные расстояния, которые ему приходилось проезжать в последнее время, сопровождались голосом Нины.

– Странное дело… И ведь не надоедает! – Он сам удивлялся, но появилась какая-то потребность рассказать о том, что было у него, спросить, что происходило у Нины. Нет, конечно, технические подробности ей, наверное, не интересны, но она же слушала, да ещё и вникала. А он в ответ получал описания приключений Мишки, который частенько теперь появлялся у Нины, и к неимоверному изумлению Нининой родни, был принят в компанию ПП.

– Я не очень понимаю, как это получилось! Они вообще никого близко к себе не подпускали, а Мишка – друг… Я так рада!

Владимир, находясь за тысячу с лишним километров от дома, до смешного гордился сыном, радовался, что Нина теперь часто общается с его мамой, смеялся до слёз над незадачливыми голубями, которые решили было свить гнездо и не нашли ничего лучше, чем сделать это у Нины на крыльце.

– Прямо на скамейке выложили четыре палочки, клок травки и два яйца. А над всем этим великолепием сидят наши коты в полном составе и, по-моему, ржут! Даже Мауру позвали! Вот честное слово, если бы коты умели крутить когтем у виска, то они бы точно это проделали!

Они не говорили про отношения, про какие-то планы на жизнь, просто постепенно привыкали друг к другу, привязывались всё крепче и крепче.

– Ну, всё! Приеду, куплю побольше чего-нибудь вкусного и приятного – и на дачу! Праздновать, радоваться и отдыхать с СЕМЬЁЙ! – решил про себя Владимир, вдруг сообразив, что это понятие каким-то странным образом распространилось и на соседний дом, где живёт одна очень самостоятельная и смешная мастерица, без голоса которой ему уже как-то неуютно, тоскливо, что ли… —