Убежище в горах

— А что насчёт тебя? Если ты больше не работаешь в гараже, что дальше?

Чувствуя, что он не хочет говорить о своей ситуации, я отпустил эту тему и задумался над его вопросом.

— Билл может взять меня обратно, если узнает, что я снова хожу к доктору Кольеру. Он старый друг семьи. Меня не столько уволили, сколько сказали, что, может быть, я ещё не готов к работе. Я позволю этим дурацким таблеткам оказать эффект и вернусь и поговорю с ним.

— Но разве ты хочешь быть там?

Пришла моя очередь чувствовать себя неловко.

— Я не знаю, где хочу быть. Когда я жил здесь раньше, всё было иначе. С тех пор, как вернулся, мне не кажется, что здесь моё место. Повсюду воспоминания о жизни, которой у меня больше нет.

— О Натаниэле?

— Да, — я встретился с ним взглядом, задаваясь вопросом, что он подумает о таком признании. Увидел я только беспокойство. — Просто я знал его практически всю свою жизнь. У меня было дерьмовое детство, а он всегда был рядом и поддерживал меня. Во взрослой жизни он продолжал это делать. Когда никто другой не хотел иметь со мной ничего общего, он стоял рядом и держал меня на ногах, двигая вперёд. Только после всего произошедшего и моего отъезда, я понял, что даже не знал, как функционировать или стоять на своих двоих без него. Пять лет самостоятельной, тяжёлой жизни многому меня научили. Я узнал, кто я и как заботиться о себе, не используя в качестве костыля Натаниэля. Я стал жить сам по себе. Возвращение сюда просто придало мне ощущение пустоты. Вакуума. Я оставил позади человека, которым был с Натаниэлем. Я вырос в нечто другое. И всё же, вокруг меня всюду воспоминания. Когда я задаюсь вопросом, скучаю ли по той жизни, я чувствую себя виноватым, потому что ответ — нет. Я любил Нейта всем сердцем. Я скучаю по нему. Но я больше не тот человек. И человек, которым я являюсь, не знает, где моё место в этом большом, шумном городе.

Аспен хохотнул.

— Ну разве мы не два сапога пара.

Я присоединился к нему, и мы посмеялись друг над другом, после чего воцарилась уютная тишина. День скользил мимо, пока мы сидели и смотрели на суету дикой природы вокруг нас. Когда Аспен вздохнул и поднялся с места, я проследил за ним взглядом.

— Задница отмёрзла, — объявил он, потирая её.

Я поднялся и притянул его к своей груди, убирая его руки, чтобы занять его место и помассажировать его ягодицы, возвращая им тепло.

— Можно кое-что у тебя спросить? — я провёл носом вдоль его шеи и чмокнул в губы.

— Конечно.

— Ты подумаешь о том, чтобы ходить на приёмы вместе со мной? — Аспен вздрогнул. Этого он не ожидал. — Просто, я знаю себя достаточно хорошо и отмахиваюсь от большинства того, что говорит доктор Кольер, потому что у него есть привычка меня злить. Тебе я доверяю. Если ты будешь там, думаю, я буду меньше склонен возражать всему, что он говорит, и, наверное, последую его советам.

— Плюс, весь этот контроль над тобой, — добавил Аспен, изогнув губы.

— Ему не нужно знать о нашей сексуальной жизни. Но да, ты можешь меня контролировать и смотреть за тем, чтобы я слушался.

— Я с удовольствием. Думаю, для меня это тоже будет полезно.

— Спасибо.

Он притянул моё лицо ближе и закрыл глаза, прикасаясь к моему лбу и холодному носу своими.

— Спасибо тебе.

***

Жизнь — это не прогулка по парку, и Аспену пришлось фигурально наседать на меня намного больше, чем я ожидал; до точки раздражения и нескольких ссор, из-за которых мы не разговаривали по несколько дней. Но в отличие от того, что было раньше, как только в нас закипал огонь, мы садились вместе, мирились и разговаривали.

Аспен приходил на каждый мой сеанс с доктором Кольером и даже решил записаться на несколько одиночных для себя. Хоть поначалу это меня взбесило, он объяснил, что ему тоже нужна некая форма помощи.

К апрелю всё значительно успокоилось. Меня снова наняли в гараж, и я стал не таким злым и реактивным, как раньше. Аспен подчеркнул, что прописанные мне лекарства, видимо, помогают. У меня были сомнения, но я продолжал нашу ежедневную рутину, которая по тем дням, когда я не ночевал у Аспена, включала в себя утреннее сообщение:

«Доброе утро! Таблетка, кофе, затем позвони мне».

Я растянулся под одеялом и потёр глаза, отвечая тем же сообщением, которое отправлял каждый день.

«Кто-нибудь должен исправить это твоё командирское поведение».

Я нажал «отправить» и ждал необходимого ответа. Когда телефон пискнул, я улыбнулся.

«Не вынуждай меня приезжать, иначе я засуну тебе в горло не только таблетку».

Я положил телефон на свою голую грудь и обхватил ладонью свой утренний стояк, думая сказать ему «нет», только чтобы проверить, выполнит ли он угрозу. Бросив взгляд на часы, я простонал. К сожалению, такого варианта не было. Если я не ускорюсь, то опоздаю на работу.