Убийства на водах

— Да нет, вовсе я не собираюсь ни записываться в синие чулочницы, ни пускаться во все тяжкие. Я просто хочу найти человека себе по сердцу, чтоб он был хорош в моих глазах, а не по мнению светского приговора.

Варя проговорила последние слова с таким жаром, что Печорин заподозрил, что, возможно, такой человек уже существует. Однако он почел за лучшее не мучить сестру дальнейшими расспросами.

Вечером он привел Варвару Александровну к Лиговским и с удовлетворением наблюдал, как быстро она находит общий язык с женской молодежью этого маленького курортного салона.

Глава седьмая. Затишье

В последующие несколько дней на пятигорских водах ничего особенно не произошло. Корнеевы уехали хоронить дочь в своем степном поместье. Срочно собрались и отправились в путь еще несколько семейств с юными девицами, но все остальное общество мало-помалу успокоилось.

Усиленные казацкие караулы и офицеры-добровольцы исправно патрулировали окрестности. Но пойман был только один черкес, который выслеживал из-за кустов прогуливающихся по дороге отдыхающих. Однако при ближайшем рассмотрении «черкесом» оказался корнет Васильчиков, нарядившийся в белый бешмет, темно-бурую черкеску и меховую шапку, чтобы напугать девицу, которая на балу отдала мазурку другому.

Брат и сестра Печорины нанесли пару визитов супругам Горшенковым. Правда чести лицезреть самого Семена Сергеевича они удостоились только раз — Горшенков и тут пребывал в постоянных разъездах, выполняя, как он намекал, ответственные служебные поручения. Он уже не писал, как прежде, статей в газеты и не продавал акций, — он излучал солидность и достоинство богатого и всем нужного человека. Гостиная дома в Пятигорске по вечерам была полна людьми, по большей части штатскими, но иногда и военными, которые не хотели упустить случая сделать полезное знакомство, а некоторые — обратиться за протекцией. Горшенков вел себя покровительственно, но добродушно, изображая своим безгубым ртом подобие улыбки. Впрочем, Варенька бранила брата за ту злую иронию, с которой он отзывался о Горшенкове: она слышала, что Семен Сергеевич действительно кому-то помог и не отказал в протекции. Но сама Варвара Александровна проводила время в разговорах с хозяйкой гостиной, которая принимала гостей каждый вечер, но как будто через силу. Одетая богато и к лицу, в парижских нарядах, искусно прикрывавших ее костлявые плечи и шею, с замечательными украшениями в темных, все еще прекрасных волосах, Елизавета Николаевна неизменно казалась какой-то блеклой и грустной. Несмотря на старания кауфера, яркость костюма и блеск украшений, она производила ощущение какой-то бесцветности, блеклости, была похожа на рисованный карандашом и не раскрашенный силуэт.

— Мадам Горшенкова, наверное, серьезно больна, — сказал Печорин, провожая сестру после одного из визитов.

— Возможно, но еще серьезнее несчастна, я думаю, — ответила Варя.

Гораздо веселее и интереснее проходили их вечера в гостиной княгини Лиговской. Однажды нанес визит квартирующий в Пятигорске ученый-натуралист. Он разыскивал Елену Павловну Фадееву, с которой имел честь состоять в переписке. Все маленькое общество с удивлением обнаружило, что мягкая, домовитая «бабочка», как ее называла внучка, интересуется цветами не для того, чтобы составлять из них изящные букеты, а как ученый-ботаник: собирает, описывает, зарисовывает, систематизирует растения, составляет каталоги, и ее ботанические, энтомологические, орнитологические и минералогические коллекции ценятся учеными и не только в России. Все остальное общество немо внимало этой беседе, которая велась, казалось, на каком-то незнакомом языке. Елена Павловна, заметив это, засмущалась и пригласила натуралиста нанести ей визит завтра, чтоб не отнимать внимание от более интересных тем.

— А какие более интересные темы? Про погоду говорить или про болезни тетушки? — Звонко спросила дерзкая Леля.

Катерина Андреевна схватила девушку за руку и быстро вывела из гостиной, а княжна Лиговская, чтобы загладить неловкость, спросила у Елены Андреевны, как подвигается написание ее нового сочинения и не хочет ли она почитать отрывки из него публике.

— Нет-нет, роман еще не закончен, как-нибудь потом, попозже — вспыхнула капитанша Ган.

— А о чем Ваш роман, Елена Андреевна? — спросила Варенька Печорина. — Говорят, действие происходит здесь, в Пятигорске?

— Да, здесь, на водах.

— Это роман о любви? Счастливой или неудачливой?

— Можно сказать, что это трагическая любовная история

— Вероятно, о том, как демонический злодей делает несчастной возвышенную женскую душу? — Не смог скрыть иронии Печорин.

— И об этом тоже, но больше о том, как женщина покоряет мужчину, заставляет все бросить к ее ногам, а потом оставляет свою жертву.

— А, так значит в Вашем романе мужчина и женщина меняются ролями!

— Не совсем так, потому что женщина в моем сочинении совершает все это с благородной целью, желая отомстить за другую невинную жертву.