Убийства на водах

Печорин отправился с находкой к Николаю Фомичу Скарятину — коллежскому асессору из Петербурга, который, как и Раевич, приезжал на воды почти каждый год, соединяя, как он говорил, «лечение с увлечением». Скарятин был бывалый игрок и числился среди пятигорских любителей метать банк главным знатоком всего, что связано с картежной игрой.

Николай Фомич долго рассматривал принесенные Печориным карты на просвет, проверял их на ощупь, изучал с лупой и наконец вынес вердикт — карты крапленые, великолепной работы наверняка из коллекции первоклассного шулера.

Глава шестая. Число подозреваемых множится

Придя вечером к доктору, Печорин застал там княжну Мери, которая утешала заметно расстроенного Вернера.

— Что случилось, доктор? — встревожился Печорин.

— Да вот Иван Иванович переживает, что не сумел справиться со своим поручением. Утверждает, что он стар и безумен, — ответила княжна.

— Да-да, — закачал головой Вернер, — стар и, судя по всему, подвержен галлюцинациям!

— Помилуйте, доктор, какой вы старик, что за странное кокетство! Да расскажите же наконец, что произошло! — потребовал Печорин.

Вернер налили себе воды из графина, выпил залпом и поведал о том, как он пришел нынче с визитом к Раевичу, который несмотря на отменное здоровье, очень любит подвергаться врачебным осмотрам, вероятно, потому что тогда можно, не жалея лекарского времени, часами рассказывать обо всех отправлениях своего организма. Вот и в этот раз он, раздеваясь за ширмою, «делал доклад» о функционировании своего пищеварения. Вернер, не очень вслушиваясь в рассказ, попытался приоткрыть ящик бюро, в котором в прошлый раз он видел вещицы убитых женщин. Была у него такая безумная мысль: оставить ящик чуть-чуть приоткрытым и воспользоваться этим как предлогом начать разговор о «сувенирах» Раевича. Глупейшая, вообще говоря, идея, но доктор никак не мог придумать, каким еще образом можно завести разговор на нужную ему тему. Однако, к его удивлению, в выдвинутом ящике ничего не оказалось. Задав разглагольствовавшему Раевичу уточняющий вопрос насчет колик, которые, как утверждал пациент, помучивают его после плотных обедов, Вернер приоткрыл и расположенный слева ящичек, решив, что перепутал. Но и в том ничего не было.

— Вот я и думаю — не привиделись ли мне все эти «сувениры», не являются ли наши подозрения по поводу Базиля только результатом моих болезненных галлюцинаций?! Ничего я не узнал и только запутал себя и вас! — огорченно махнул рукой доктор.

— Бог с Вами, Иван Иванович! Право, Вы делаете слона из мухи. Отчего сразу безумие и галлюцинации? Не проще ли предположить, что Раевич просто переложил или спрятал «сувениры» в другое, более надежное место, — возразил Печорин.

— Да вот что! Я видел в комнате Раевича уложенный дорожный баул! Не собирается ли он бежать из Пятигорска? — мысль доктора явно заработала в новом направлении. — Нам что-то надо предпринять! Если он решился бежать, это подтверждает наши насчет него подозрения.

— Не беспокойтесь, я знаю, куда собрался Базиль. Он вместе со Скарятиным и еще несколькими здешними «рабами Фараона» отправляются на несколько дней в Ставрополь. Там у Найтаки ожидается большая игра. Я, кстати сказать, обременил Николая Фомича поручением разузнать о нашем другом подозреваемом — прапорщике Ларине, точнее сказать, лже-Ларине, — и Печорин рассказал доктору и княжне о находке в комнате прапорщика.

— Так что наш Лжедмитрий вполне возможно шулер и, как сказал Скарятин, судя по филигранности крапа на картах — шулер высшего разряда. Он предположил, что в Ставрополье, где соберутся крупные игроки, кто-то может опознать этого лжепрапорщика по описанию. Комендант же со своей стороны сделал запрос о нем и о настоящем Дмитрии Ларине по своим каналам. Будем ждать ответа.

— Может, и сам Ларин появится в Ставрополе для игры? — предположила княжна.

— Не думаю, — ответил Печорин. Ставрополь слишком близко от Пятигорска, откуда он бежал и бежал впопыхах. Думаю, что потому, что виновен в гибели Маркова.

— А если наш злодей все же Раевич, не будет ли в Ставрополье новых жертв? — встревожилась княжна Мери.

— Как же мы можем их упредить? Но если вдруг несчастье случится, это будет ясным указанием на виновного. А кстати, — вдруг вспомнил Печорин, — удалось ли что-то узнать о том, были ли лица из нашего списка на местах, где совершались преступления?

Княжна Мери «доложила», что узнала у матери Красинского, что Станислав почти ежедневно совершает дальние прогулки верхом, пока мать отдыхает, она сама его к этому поощряет, не все же ему, бедному, сидеть, пришпиленным к материнскому подолу.

Слуга Раевича, который по счастью, оказался хорошим знакомцем кухарки доктора, сообщил, что в день убийства есауловой дочки барин его куда-то отъезжал, а сам он отпросился на похороны кумы — потому этот день и запомнил.