Убийства никого не красят

— Разве? — Несколько секунд я тупо пялилась на Эллен, но потом припомнила: — Деньги.

— Деньги? — эхом отозвалась племянница.

— Судя по тому, как жили близнецы, нищими они не были. Родители погибли в автомобильной катастрофе и, очевидно, оставили им немалое наследство. Одна квартира обошлась сёстрам в полтора миллиона.

Эллен издала звук, который я расценила как жалкую попытку присвистнуть (мне ли не знать: со свистом у меня те же проблемы).

— И кому всё достанется в случае их смерти? — полюбопытствовала она.

— Если завещания нет, то, надо полагать, брату.

— Но разве он не получил свою долю после смерти родителей?

— Скорее всего. Но некоторым людям всегда мало. — Моя племянница, наверное, единственная, кому сегодня надо объяснять столь прописные истины. — Конечно, если имеется завещание, дело приобретает иной оборот. Так что необходимо выяснить, кто наследует сёстрам.

Когда мы пили по третьей чашке кофе, Эллен вдруг произнесла:

— Знаешь, что я думаю? — И выжидательно уставилась на меня.

— Что? — с интересом подхватила я.

— Я думаю, что если мы сумеем понять, почему их ранили в… ну, ты знаешь куда… мы узнаем, кто убийца!

Кто бы стал спорить…

Глава 18

Стоило моей голове коснуться подушки в ту ночь, как мозги усиленно заработали. Я неотступно размышляла над тем, что сказала Эллен. Не исключено, что это преступление замешано на страсти. Беда в том, что я представления не имела, как подступиться к этой версии. Пока не вспомнила показания Клэр Джозефс.

В детстве близнецы любили дурачить людей, меняясь ролями. Предположим, в тот понедельник Мэри Энн по неизвестной причине опять решила затеять игру — на сей раз со смертельным исходом. Пусть с годами во внешности сестёр и появились различия, всё равно они были удивительно похожи. И если бы Мэри Энн назвалась Мередит, то стал бы преступник пристально вглядываться в её черты? И кто знает, каким было освещение в квартире? (Кстати, удавлюсь, но заставлю Филдинга показать мне квартиру. Или Филдинга удавлю.)

Я мысленно представила, как могли развиваться события…

Убийца — существо без лица и пола — входит к сёстрам Фостер. Застаёт дома одну Мэри Энн, которая выдаёт себя за Мередит. Вот они сидят на диване в гостиной, болтая о том о сём. Затем Мэри Энн встаёт (возможно, чтобы открыть дверь Чаку Спрингеру), и, прежде чем она успела рассмеяться: "Обманули дурака!" — преступник, всё ещё полагая, что перед ним Мередит, стреляет в неё.

Вот она лежит на полу, тень убийцы склоняется над жертвой. У него (или у неё) появилась, возможность как следует разглядеть девушку, и становится ясно, что это не Мередит. Однако преступник не намерен уходить, пока не исполнит то, зачем пришёл. Он дожидается настоящей Мередит…

Что ж, неплохо придумано. Но зачем стрелять в лица?

В отношении Мередит я в конце концов изобрела приемлемый ответ. Не обязательно верный — и даже вероятный, — но приемлемый. Если преступление совершено по страсти, то не будет большой натяжкой предположить, что убийца желал уничтожить лицо жертвы.

Но зачем было намеренно уничтожать лицо ошибочной жертвы — вот в чем загвоздка.

Я ворочалась с боку на бок и колотила по подушке не меньше четверти часа, пока меня не осенило. Объяснение было простым, как правда: преступник страшно разъярился, когда понял, что его надули.

Разумеется, я отдавала себе отчёт в недоработках моей теории. Я даже не стала примерять её на подозреваемых. Однако основная идея казалась не лишённой здравого смысла.

Но в час ночи многие идеи кажутся просто гениальными.

* * *

На следующее утро, уходя на работу, я позвонила Питеру:

— Послушай, я тебя не задержу. Всего два вопроса. Первый: когда мы вместе поужинаем на этой неделе? — И, предвидя возражения с его стороны (я уже третий раз его приглашала), поспешила добавить: — Никаких отговорок не приму. Назначай сколь угодно поздний час.

Похоже, у него не было сил спорить:

— Спасибо. С удовольствием поужинаю с тобой… если тебя устроит девять часов вечера.

Мы договорились на четверг.

— И второй вопрос: скажи, Мэри Энн составила завещание?

— Не знаю, но сомневаюсь.

Черт побери! Да в этом расследовании любые сведения надо добывать с боем.

В офис я отправилась на машине, поскольку ближе к вечеру рассчитывала наведаться в "Крик красного орла". В заведение я начала названивать сразу после обеда, дабы удостовериться, что необходимый мне бармен сегодня на месте. Трубку взяли только в начале пятого.

— "Крик красного орла", — произнёс низкий хриплый голос.

— Когда вы открываетесь?

— Мы уже открыты, леди.

— А Карл сегодня работает?

— Это я и есть. А вы кто?

— Вас ждёт сюрприз, — пообещала я и закончила разговор.

Затем набрала номер соседнего кафетерия и заказала гамбургер и чипсы. Поработала над другим делом, которое, как и всё прочее, почти забросила с тех пор, как Питер вновь вошёл в мою жизнь. Перекусила, сплетничая с Джеки и названивая гинекологу и офтальмологу — оба ещё три месяца назад прислали мне, открытки с напоминанием о ежегодном обследовании, — и без четверти пять отправилась в гараж за машиной.