Убийства в тумане

Тень вокруг наконец-то побледнела, позволяя увидеть два оставшихся на ногах силуэта. Линард поднял Фаю на руки и вместе с ней растворился в Тени. Ловчему следовало уложить девушку спать и уничтожить все следы ее ночной прогулки — никто не должен заподозрить, что она покидала собственную комнату. Я поспешила отпустить свою силу, сканируя пространство и убеждаясь, что рядом никого нет. Не хотелось бы, лишившись покрова Тени, оказаться обнаруженным случайным гулякой-полуночником. Пока Ловчий отсутствовал, мы с Томом стали уязвимее.

Палач проверил валявшиеся вокруг тела и хладнокровно обезглавил каждое, лишая некромантов возможности допросить мертвых. Я же задумалась: интересно, эта «красота» завтра нам с Ровеной достанется, или Дознание сразу перехватит дело? Судя по тому, что осталось от графа Ферроу, у нас с Ронькой был шанс полюбоваться на результат разгула Бледного Ужаса при свете дня — едва ли кто-то сможет опознать в бесформенной растерзанной куче органов лорда Совета, а значит, палачей вызовут далеко не сразу. Томас тем временем оглядел результат дела рук своих, довольно облизнулся, но, заметив мой взгляд, нахмурился и утер рукавом кровь с лица.

— Греза, тебе лучше не смотреть.

Я сразу поняла, чего опасается вампир, и как можно равнодушнее пожала плечами.

— В поместье Дорренов было намного хуже, но я же тебя не разлюбила из-за этого, — впервые за все годы я увидела, как могут сиять глаза шагнувшего ко мне Бледного Ужаса. Но заметила это не только я.

— Вы еще поцелуйтесь здесь, нашли время и место для признаний! — проворчал наконец-то вернувшийся Ловчий. Линард был не в духе — ему еще предстояло как-то правдоподобно объяснить ночную отлучку чующей ложь невесте — а потому стремился испортить настроение всем вокруг.

Я посмотрела, как перепачканный кровью палач снова пытается вытереться рукавом, но делает только хуже, и хмыкнула:

— Нет, с поцелуями подождем до ванной, пожалуй. А Ровене скажи, что с Томом молодость вспоминал — и не соврешь, и подробности она вряд ли захочет узнать.

Настроение улучшалось с каждой минутой. Я всегда задавалась вопросом, сильный ли я ментальный маг, или нет. И теперь, выстояв против двух потомственных менталистов, я точно знала ответ.

— Чему ты так улыбаешься?

— Поняла, что не менее сильна, чем вы, — а еще меня пьянило ощущение свободы, избавления от давившей на нас угрозы, но это я могла не объяснять — оба друга тоже испытывали это чувство.

Том и Нар с удивлением переглянулись.

— Неужели ты поняла это только сейчас?

— Я же не сталкивалась раньше с другими ментальными магами, — удивилась я. — Как я могла понять?

— Хватит сидеть на холодном, — Томас, наконец-то спрятавший клыки и снова похожий на себя, протянул мне руку, и я не стала отказываться от помощи, наплевав на то, что перепачканными теперь окажемся мы оба. — Ты сталкивалась с нами, греза, — аккуратно придерживая меня за талию, объяснил палач. — Удерживала на грани высшего вампира и вправляла мозги магу Тени. Ты правда думала, что слабый менталист на такое способен?

На этот вопрос у меня ответа не было. Наверное, где-то в глубине души я чувствовала, что уравновесить силу моих друзей может только не меньшая сила, и в то же время я никогда в себе ее не ощущала. Я делала все от меня зависящее, чтобы сохранить наши разумы, пока Том и Нар заботились об остальном. И я так привыкла, что меня все время защищают, что не чувствовала себя равной. Лишь теперь, спустя столько лет, наконец-то пришло осознание.

Пока я размышляла, Линард выпустил на поле бойни голодную Тень. Подчиняясь воле Ловчего, она делала все тоже самое, что и туман, окончательно стирая отпечатки нашей магии и заметая следы. Мы с Томом попрощались с повеселевшим другом — похоже, за отмазками для Ровены он теперь будет приходить ко мне — и шагнули сквозь портал домой. Долгая осенняя ночь, как и очередная страница истории темных гончих, подходила к концу.

* * *