Убийственная красавица

— О господи. Я не должна здесь находиться.

— Что вы такое говорите? Вы здесь живете.

— Я должна лежать в постели.

— Зачем вам лежать в постели, миссис Гамильтон? Вы больны?

— Я не должна с вами разговаривать.

— Почему?

— Он не любит, когда я разговариваю с чужими.

— Меня вряд ли можно назвать чужой, миссис Гамильтон. Я… — А правда, кто она такая? Соседка? Или приходящая няня? Чего она все-таки так боится? — Я — друг.

— Он очень рассердится, когда узнает, что я выходила.

— Но как он об этом узнает? Я ему ничего не скажу.

— Он все равно узнает.

— Как? — Далила шарила по кухне глазами в поисках скрытых камер.

— Я ему скажу.

— Что?

— Во время осмотра. Он спросит, и мне придется сказать.

— Ничего вам не придется. Вы не должны ему ничего рассказывать. И какой еще осмотр? — Чего она несет?

Фиона Гамильтон уставилась на Далилу так, будто та говорила с ней на иностранном языке.

— Миссис Гамильтон, — мягко сказала Далила, кивнув на синяки. — Это ваш муж сделал?

— Что? Нет-нет, конечно.

— Потому что, если это сделал он, вы не должны с ним оставаться. Мы можем вызвать шерифа, и его арестуют.

— Нет, я никогда этого не сделаю.

— Но…

Тут раздался дверной звонок, а следом — громкий стук в дверь.

— О господи, он вернулся.

«Неужели вернулся? — думала Далила. Неужели Кэл Гамильтон тайком приехал назад, припарковавшись на улице? И зачем?»

— Он так рассердится, — ныла Фиона. — Я ни за что не пройду осмотр.

— О чем вы говорите? Какой еще осмотр?

В дверь стучались все настойчивее.

— Боже мой, боже мой.

— Далила! — донеслось с парадного входа.

— Это моя мать, — сказал Далила, испустив глубокий вздох и, пройдя мимо Фионы, похлопала ее по плечу, почувствовав, как та сжалась. Срезав путь через гостиную, она открыла парадную дверь и увидела свою мать, которая стояла, протягивая стакан.

— Взяла с кухни, — сказала Кэрри вместо приветствия. На ней были самые короткие белые шорты, которые Далила когда-либо видела, из треугольного выреза футболки в черно-белую полоску выпирала широкая ложбинка между грудей. — Что за чертовщина здесь творится?

— Не знаю, — прошептала Далила, забирая у матери стакан. — Но все так странно… — Она услышала за спиной шаги, оглянувшись, увидела, как Фиона Гамильтон исчезла в своей спальне, захлопнув за собой дверь.

— Да? Тогда тебе не стоит больше сюда приходить, — сказала мать. — Тем более что в городе такая хренотень творится.

— Какая хренотень? — Неужели еще что-то произошло? До этого мать, кажется, особенно не волновалась.

— Да, еще одно происшествие.

— Какое происшествие?

Мать набрала побольше воздуха в легкие.

— Пропала еще одна девушка.

11 Дневник убийцы

Да уж, выходные выдались те еще.

Как только возникли первые слухи о том, что пропала еще одна девушка, все как с цепи сорвались. Весь Торранс взорвался, как вулкан — все вдруг бросились трубить о своих безумных идеях, стараясь перещеголять самые немыслимые предположения. Связано ли это каким-либо образом с Лианой Мартин? Правда ли, что до Лианы пропала еще одна девушка, из Хендри, которая постоянно сбегала из дома? Правда ли, что по южной Флориде разгуливает маньяк? И, если так, то этот псих живет среди них или он совершенно чужой человек?

Вскоре каждый мужчина, чье алиби не смогли подтвердить три надежных свидетеля — в круг которых, разумеется, не должны были входить члены их семьи, — оказались в числе подозреваемых. Шериф со своими помощниками допросили чуть ли не всех представителей мужского пола в возрасте от семи до семидесяти лет. И — ничего.

Вид у шерифа был вчера крайне изможденный (он меня правда не заметил). Вебер выходил из оружейного магазина — кажется, спрос на оружие вдруг резко возрос, — и уверяю вас, вид у него был осунувшийся и измученный. Просто удивительно для человека его габаритов. У него было такое бледное и осунувшееся лицо, будто ему устроили здоровенную взбучку, что, по-моему, ему на пользу. В общем, выглядел он паршиво. Но он даже не посмотрел в мою сторону, он смотрел на заднее колесо своей патрульной машины, которое слегка спустилось благодаря любезно воткнутому кем-то гвоздю.

Все его мысли можно было прочесть у него на лице: труп, очередное исчезновение, а теперь еще и эта мерзость — проколотая шина! Он заглянул внутрь, взял с переднего сиденья рацию и что-то там пробурчал в микрофон, качая головой, потом прислонился к машине и стал ждать, когда кто-нибудь приедет к нему на помощь. Думаю, кто-нибудь все-таки приехал (мне лично было недосуг там дожидаться, у меня было много дел).