Убийственная Сексуальность (ЛП)

— В Мотауне может и восемьдесят фунтов, но он очень милое существо.

— Ага, все же я не могу представить тебя с питбулем, который выглядит так, словно его пропустили через центрифугу.

— Так и есть. Когда он стал ошиваться вокруг похоронного бюро, я отвезла его к ветеринару. Она подтвердила, что пса использовали в качестве приманки на собачьих боях.

Кетчер злобно нахмурился.

— Ублюдки.

— Будь моя воля, я бы каждому, кто посещает собачьи бои, пулеметом отстреливала яйца.

Хохотнув, он произнес:

— Полегче, Терминатор.

Я немного смутилась.

— Простите. Я склонна жестоко относиться к людям, которые причиняют боль животным, детям и пожилым людям.

— Не извиняйся. Я полностью согласен по поводу пулеметного обстрела по гениталиям уродов. Просто непривычно видеть такую ярость от тебя, — он провел большим пальцем по моей щеке. — Это немного пугает, но в то же время сексуально.

Я улыбнулась.

— Полагаю, ты один из немногих мужчин, которые находят мою пугающую сторону даже немного сексуальной.

— Они не знают, от чего отказались, — ответил Кетчер.

Мы стояли и смотрели друг на друга, а в воздухе чувствовалось напряжение, такое, от которого на руках и затылке волоски встают дыбом. Даже Мотаун это почувствовал, подошел и вклинился между нами носом.

Кетчер усмехнулся и похлопал пса по голове.

— Успокойся, мальчик, я не собираюсь отбирать ее у тебя. Поделимся? — Мотаун посмотрел на нас и протиснулся еще дальше. — Хм, думаю, ответ «нет».

— Нам, наверное, пора идти, — сказала я.

Не столько заботилась о том, чтобы выследить Эзру и Зика Честеров, сколько боялась, что если не отойду от этого мужчины, то сорву с него одежду и буду иметь по всей гостиной. А еще в голове ворчал голосок, что между нами не только секс. Что у нас глубокая связь, не имеющая ничего общего с единением его члена и моей вагины. Хотя эта часть и была необычайно милой.

Перекинув сумочку через плечо, я посмотрела на Мотауна.

— Будь хорошим мальчиком, пока меня нет. — Он лизнул мне руку в знак согласия и, схватив косточку, запрыгнул на диван. Я повернулась к Кетчеру. — Готов?

— Ага. Пошли захватывать святошу.

Я засмеялась.

— Скрестим пальцы, чтобы вечер прошел спокойно.

Кетчер фыркнул.

— Малышка, думаю, правильнее сказать, что в этом деле ничего не может быть спокойно.

И снова Кетчер оказался прав.

Шатер Эзры Честера располагался в сорока пяти минутах езды от Тэйлорсвилля. Съехав с автострады, большую часть пути проделали по узкой дороге. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как мы проехали последний город и признаки цивилизации. Кетчер поморщился, когда гравий застучал по бокам машины, которая, как я правильно догадалась, оказалась кабриолетом. Огненно-красный «мустанг».

Дорога заканчивалась чем-то вроде заброшенной ярмарочной площади. Приехало так много людей, что машины были припаркованы на траве и на обочине дороги. Посреди поля возвышались два огромных шатра.

— А тут довольно многолюдно, — заметил Кетчер.

Я отстегнула ремень безопасности.

— Ага, Патрисия говорила, что у него много последователей.

— Меня интересует другой вопрос: как, черт возьми, у такого парня может быть столько слушателей? Я хочу сказать, подобные мероприятия не продвигают в газетах или «Фейсбуке». И я не видел никаких рекламных щитов по дороге.

Он прав. Единственной рекламой были маленькие таблички с надписью «Религиозные шатры впереди».

— Наверное, из уст в уста, — отозвалась я, захлопывая дверь.

Обойдя машину, Кетчер взял меня за руку, отчего я, конечно же, возрадовалась как дурочка, и мы пошли по дороге. А потом по высокой траве поляны.

Дойдя до шатра, обнаружили, что все ряды металлических стульев заняты и остались только стоячие места. Справа несколько музыкантов, вооруженных банджо, гитарами и скрипкой, играли гимн. Напротив них располагался небольшой деревянный помост с микрофоном в центре. На сцене стояли двое мужчин средних лет с проседью в волосах и наблюдали за входящими людьми. Время от времени самый высокий из них приветственно поднимал руку и улыбался. Иногда кивал.

— Полагаю, это Эзра и Зик Честеры, — сказала я.

— Похоже на то. Высокий, должно быть, Эзра. От него буквально исходят волны евангелизма.

Я рассмеялась над подобным описанием. Через несколько минут Эзра подошел к стойке микрофона. Гудение толпы постепенно стихло.

— Добрый вечер, дорогие. Мое сердце радуется, видя, как много людей сегодня пришло. Надеюсь, каждый получит удивительное благословение. Мне хотелось бы начать нашу службу с песни. — Он повернулся к музыкантам. — Мальчики, давайте споем «Я видел свет».

Гитара, скрипка и пианино заиграли мелодию. Почти одновременно люди в толпе начали хлопать и топать ногами в такт ритму.

— Я бесцельно скитался по грешной жизни.

Я оторвала взгляд от палатки и уставилась на Кетчера круглыми глазами и с открытым ртом.

Он обернулся и улыбнулся.

— Что?

— Ты поешь.

— Я в курсе.

— Хорошо получается.

Он подмигнул.

— Что ж, спасибо. Я преуспел во многих вещах, как в спальне, так и за ее пределами.

Закатив глаза, я спросила:

— Откуда такой, как ты знает слова этой песни?

Кетчер с притворным негодованием прижал руку к груди.