Убийственные болоньезе

— Мои предложения вам известны, — напомнил присутствующим Павлов. — Хочу сообщить, что не далее, как час назад со мной связался некий майор Федеральной службы безопасности Амбросимов. Он сообщил, что по факту убийства Браско возбуждено уголовное дело, я являюсь свидетелем и должен незамедлительно вернуться в Москву.

— Что мешает? — попробовала пошутить Виолетта.

— Мне было предложено, — терпеливо продолжил Павлов, — убедить добровольно вернуться и предстать в качестве свидетелей Ладу Антоновну Кренникову и Виолетту Алексеевну Архипову.

— Дьявол! — пробурчала Виолетта. — Меня-то собственно за что?

— Вы, Виолетта, подруга Лады и Маурицио Камилиери, близкого знакомого жертвы — пояснил ей Виктор.

— Его арестовали?! — подпрыгнула на стуле Виолетта.

— Я не знаю, — был его ответ.

Лада начала всхлипывать, чем окончательно вывела из себя Давида.

— Виктор, хватит запугивать девушек, переходите к вашим предложениям!

Павлов встал из-за стола и призвал всех к спокойствию:

— Дорогие дамы, прошу тишины! Давайте разберем ситуацию и придем к окончательному решению. Сегодня вечером мы должны отбыть в столицу.

— Я к геологам! — категорично заявила взвинченная Виолетта.

— Да хоть к черту! — тут же накинулась на нее Лада, удерживаемая Давидом — Давид, милый, что со мной будет?

Давид крепко сжал ее руки и успокаивающе произнес:

— Дорогая, все будет в порядке. Я буду твоим адвокатом. У меня нет практики, но я кандидат юридических наук, специализируюсь на международном праве.

— Ей бы помогло уголовное, — Виолета немного сбавила тон, услышав слова Давида.

Павлов вопросительно посмотрел на молодого человека Давид, все еще поглаживая плечо Лады, ободряюще произнес, обращаясь в основном к Виктору:

— Ну, в теории я силен. Начнем с того, что определим, в каком процессуальном положении вы находитесь.

— Нас вызывают как свидетелей, — ответил Виктор.

— Ясно. Итак, — Давид отошел к окну, взглянул на унылую трубу котельной, и, повернувшись к слушателям, начал «курс ликвидации юридической безграмотности»:

— Свидетель обязан явиться по вызову лица, производящего дознание, причем вызвать свидетеля могут по телефону, лично или через родственников, но… неприятности в случае вашей неявки возникнут лишь, если есть доказательство вручения повестки, то есть если вы расписались в ее получении.

Слушатели внимательно смотрели за шагающим вдоль окна Давидом и ловили каждое его слово.

— Ответственность за отказ или уклонение от дачи показаний наступает только за умышленные действия. Другими словами, если вы добросовестно заблуждались относительно каких-то фактов или не получили повестку, то административная ответственность для вас не наступит.

— Другими словами, — повторила за Давидом вдохновленная Лада, — мы можем не являться пока не получим повестку, а всучить ее нам смогут если нас найдут, а найдут нас, если догонят…

— А догонят, тогда добавят… — оборвала ее Виолетта. — Не будем же мы век прятаться!

Давид прервал возникшую словесную перепалку:

— Внимание! Ваша процессуальная фигура может поменять статус. Вы можете перейти в процессуальное положение подозреваемых, и при вашем обнаружении вас могут задержать по подозрению в преступлении. Понятно?

Тина ахнула и прикрыла рот ладошкой.

— То есть посадить в тюрьму? — спросила побледневшая Виолетта.

— Для начала задержать на сорок восемь часов, — успокоил девушек молодой юрист, — за это время должен быть решен вопрос об аресте или освобождении задержанного.

Вздох облегчения вырвался у аудитории. Но Давид не дал им расслабиться.

— Если вас все же арестовали, то не позднее чем через десять суток они обязаны предъявить обвинение, в противном случае мера пресечения отменяется, и подозреваемый обретает процессуальное положение свидетеля. Если же обвинение предъявлено, то подозреваемый становится обвиняемым. Уф…

— Лихо закручен сюжет… — реплика молчавшего до сих пор Виктора.

— В любом случае являетесь ли вы свидетелем или подозреваемым у вас есть право не давать показания в отношении себя или близких родственников, — порадовал знанием Давид.

— Неплохо, а это действительно законно? — спросил Виктор, потерев ладонью проступившую на щеках синеватую щетину.

— Да, статья пятьдесят один конституции Российской федерации. Хочу напомнить вам, что — Давид сделал трагическую паузу и вновь продолжил, — у обвиняемого самые широкие права, он может вообще не давать показания, может вводить следствие в заблуждение, да просто врать, к тому же имеет право на защиту.

— Спасибо, что напомнил! — запричитала Лада. — Складывается впечатление, что мы преступники, и не просто, а злостные рецидивисты!

— Я не хотел никого обидеть… — Давид поднял ладони в защищающемся жесте.

— Давид, что ты можешь нам посоветовать? — спросила обеспокоенная Виолетта.

— Разработать версию и держаться ее, что бы ни случилось, — ответил он убежденно.

— И сегодня же в Москву!

Виолетта закрыла лицо ладонями, Лада раздраженно смотрела на нее, ожидая реплик вроде «к геологам!». Не дожидаясь всплеска эмоций, Виктор обратился к Давиду: