Убийство демократии. Операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период

Литовский национализм: за «шоковую терапию», Америку и НАТО

На фоне этих процессов и возник «Саюдис» — литовское движение в поддержку перестройки, в котором ведущие роли стали играть литовские националисты. В конце 1980-х — начале 1990-х годов литовские националисты активно продвигали идею, что независимость от СССР позволит в экономическом плане «догнать и перегнать» Швецию в сжатые сроки. Даже известные в республике экономисты Казимира Прунскене (Kazimira Prunskiene), Эдуардас Вилкас (Eduardas Vilkas) и другие, от которых, казалось бы, сама профессия требовала стоять на почве суровой реальности, начали выступать как идеологи-пропагандисты, обещая жителям республики экономическое изобилие и процветание чуть ли не на другой день после провозглашения независимости. Правда, академик Э. Вилкас все же, в конце концов, решил подстраховать свою профессиональную репутацию и обронил в одной из дискуссий знаменитую фразу: «Провозглашать сегодня независимость — это все равно что лезть с голой задницей в крапиву». Однако его не менее известный коллега профессор К. Антанавичус с такой же наполеоновской афористичностью изрек: «Что будет, то и будет». А прибалтийская «янтарная леди», доктор экономических наук и в дальнейшем первый премьер-министр независимой Литвы К. Прунскене с трибуны съезда народных депутатов СССР поставила окончательную точку в этом «профессиональном» споре: «Лучше каждой республике быть богатой в отдельности, чем быть бедными всем вместе».

Общество, уставшее от сусловско-брежневской идеологии, клюнуло на красиво упакованную приманку, и это имело фатальные последствия для молодой Литовской Республики. В состав Восстановительного сейма — такое название получил Верховный совет, провозгласивший восстановление независимой Литовской Республики, — в 1990 году были избраны философы и музыканты, академики и лаборанты, физики и лирики. Они и стали проводить соответствующую экономическую политику. И поскольку одним из основных мотивов, которым эти люди руководствовались, была необходимость некоего морально-политического реванша за «оккупацию» 1940 года, то и в экономике они добивались прежде всего реванша, базировавшегося на двух китах: рыночном фундаментализме и оголтелой русофобии. И в первом, и во втором случае как естественный союзник Литвы с самого начала рассматривались США.

«Возвращение в Европу» для саюдистов означало «американизацию» Литвы. В свою очередь, Литва рассматривалась западными стратегами как форпост «демократических» реформ на всей территории бывшего СССР. Уже в период формирования «Саюдиса» в Литву приезжали разного рода эмиссары из США, а саюдистские деятели отправлялись в Америку и Западную Европу за приобретением «рыночного и демократического опыта». В 1990–1991 годах Прибалтику посетил и небезызвестный Джин Шарп (Gene Sharp), который консультировал новых политиков Литвы, Латвии и Эстонии, стремившихся к отделению от СССР.

Однако «американизм» саюдистов диктовался не только этими объективными обстоятельствами, но и конфронтационным представлением о ходе мирового процесса. США в этих представлениях трактовались прежде всего как сила, противостоящая России, а не как союзник и опекун Литвы. Саюди-сты предпочитали перепоручить США свои проблемы во взаимоотношениях с ближайшим и могущественным соседом. Такая позиция — не что иное, как паразитирование на глобальной проблематике. Проще говоря, несмотря на весь свой «патриотизм» Литва рассматривалась руководством «Саюдиса» не иначе как винтик в сложной геополитической игре государств-гигантов.

В свою очередь, США, перед которыми на тот момент замаячила перспектива единственной сверхдержавы и представилась возможность создания «нового мирового порядка», охотно использовали Литву и настроения правящего класса в своих интересах. Как говорится, они нашли друг друга. При этом, разумеется, «помощь» Литве со стороны США осуществлялась под флагом поддержки экономических реформ и создания цивилизованного демократического общества. Экономические реформы саюдисты начали проводить в духе пресловутой «шоковой терапии» по лекалам известной Чикагской школы. В республике даже ходили упорные слухи, что рыночные экономические законы в Сейме Литвы просто переводятся с английского языка на литовский, причем за основу берутся местные законы некоторых штатов США. Властные структуры Литвы наводнили разного рода экономические советники, консультанты и помощники из этой страны, которые проталкивали идеологию и политику неограниченно свободного рынка, безудержную апологетику частной собственности, разрушения «до основания» мощного государственного сектора и акты реституции (возвращения) собственности бывшим владельцам.