Убийство Джанни Версаче

Не факт, что после [Риза] он еще и других людей не убивал, откуда нам знать? — продолжает Хагмайер. — Но вот Версаче, сдается мне, он нарочно убил именно таким способом, чтобы всем и каждому было ясно, что это сделал именно он, и чтобы все об этом знали и говорили. Сам он всё больше деградирует, чувствует себя всё хуже, но аппетиты его эго от этого не ослабевают, ну и тогда, типа, „помирать, так с музыкой, почему бы нет?!“ Теперь вот встает вопрос: что он замыслит после Версаче, если не попадется? А замыслит он очередное убийство, вот только неясно, по какой из двух возможных причин: будет ли это убийство по необходимости, скажем, снова ради автомобиля? Или же он сочтет Версаче пройденным этапом и замахнется на кого-нибудь ступенькой выше?»

В системе ценностей Эндрю «ступенькой выше» Версаче мог стать кто-нибудь наподобие Элтона Джона. Другая возможность, с которой приходилось считаться ФБР, состояла в громком убийстве какого-нибудь высокопоставленного политика нетрадиционной ориентации — вариации на тему дела Харви Милка[112]. Он мог выбрать кого-нибудь такого, чье убийство «станет громким инфоповодом. Кто олицетворяет даже и не обязательно богатство, но всенепременно власть».

Поскольку выехать из Майами-Бич на материк можно только по одной из дамб, которые, как и аэропорт, были под постоянным наблюдением, правоохранители полагали, что никуда Эндрю из Флориды не денется. Но минуло уже девять дней с убийства Версаче, а доподлинно видели Кьюненена в последний раз через считанные минуты после убийства, когда он ускользнул в проулок за гаражом. В новостях же в ту среду сообщили, что владелец магазина в Нью-Гэмпшире клянется, что видел его за рулем белого «мерседеса», ехавшего на север, к канадской границе. Хагмайеру тогда же позвонил из Майами старый друг по Бюро и сообщил, что по его каналам поступили сигналы, указывающие на то, что Эндрю улизнул в Центральную Америку. Но Хагмайер был уверен, что Эндрю никуда не денется: «Я сказал, что, если он сразу не исчез из Майами, значит, он планирует умереть в Майами».

Смертельный аттракцион под занавес

Фернандо Каррейра, иммигрант из Португалии, прожил во Флориде двадцать лет. До этого он жил в Нью-Йорке, где держал аттракционы и сигарную лавку на Манхэттене и очень гордился тем, что являлся основателем Ассоциации торговцев Нижнего Ист-Сайда, основной задачей которой являлось оказание содействия местной полиции в борьбе с преступностью в этом неспокойном в те годы районе. За это он даже удостоился жетона спецагента полиции Нью-Йорка. На момент охоты на Кьюненена Каррейре был 71 год, его жене — 49 лет, а их единственному сыну — пятнадцать. Зарабатывал на жизнь Фернандо теперь тем, что присматривал за чужим имуществом в отсутствие хозяев, и одним из объектов под его надзором как раз и был светло-голубой двухэтажный плавучий дом, стоявший на приколе в протоке Индиан-Крик по адресу Коллинз-авеню, 5250, неподалеку от приметных отелей Eden Roc и Fontainebleau.

Перед входом на этот украшенный белым резным орнаментом и разноцветными фонариками небольшой жилой дебаркадер был устроен трехъярусный фонтан из белой лепнины, а крыльцо было защищено от солнца белой маркизой. Принадлежала плавучая недвижимость колоритному, с забранной в хвост гривой черных с проседью волос немцу по имени Торстен Райнек, появлявшемуся в Майами лишь наездами, а постоянно жившему в Лас-Вегасе, где он содержал гей-баню «Аполлон». Постоянные обитатели Normandy Plaza давно заприметили этот плавучий дом: перед ним то и дело парковались дорогие машины — «экскалибуры», «роллс-ройсы», «бентли» — и всё разные. У дома на дебаркадере была богатая история. В незапамятные времена, рассказывают, он был построен специально для съемок какого-то давно забытого телесериала, а после этого многократно переходил из рук в руки, но частенько, по словам Джека Кэмпбелла, местного коллеги Райнека по банному бизнесу, служил «домом свиданий» для богатых геев, не желавших приводить снятых в парке «Фламинго» мальчиков к себе на виллы, расположенные по другую сторону Индиан-Крик.