Убийство из-за книги

Я мог возразить, что самоубийство Дайкса в декабре никак не проливало свет на убийства Джоан Уэлман и Рейчел Эйбрамс в феврале, но хотел успеть перейти к главному, прежде чем оркестр спутает мои карты. Я лучезарно улыбнулся:

– Может, ты и права насчет самоубийства, но не наводишь ли ты тень на плетень? Может, он в тебя влюбился, а не в Сью?

Бланш фыркнула:

– В меня? Если это комплимент, то мог придумать и получше.

– Это не комплимент. – Моя рука нырнула во внутренний карман пиджака и извлекла оттуда сложенный листок бумаги. – Это отчет конторских расходов, подготовленный Дайксом и датированный маем прошлого года. – Я развернул его. – Я собирался спросить тебя, как случилось, что Дайкс записал на нем номер твоего телефона, но теперь тебе ничего не стоит ответить, что как раз тогда он названивал тебе и советовался про Сью, так что спрашивать нет никакого смысла.

Я принялся складывать бумажку.

– Номер моего телефона? – изумилась Бланш.

– Угу. Сомервилл три, четыре-шесть-два-ноль.

– Дай посмотреть.

Я протянул ей листок, и она уставилась на надпись.

– Лен не писал это, – заявила она.

– Почему?

– Это не его почерк.

– А чей? Твой?

– Нет. Это почерк Корригана. У него все буквы такие квадратные. – Она нахмурилась. – А что это значит? С какой стати Корригану понадобилось записать мой номер на старом отчете?

– Ладно, это не столь важно. – Перегнувшись через столик, я взял бумажку у нее из рук. – Я просто подумал, вдруг это почерк Дайкса, и решил спросить на всякий случай. Возможно, Корриган хотел позвонить тебе зачем-то после работы. – Послышалась барабанная дробь, и оркестр грянул удалой фокстрот. Я сунул отчет в карман и поднялся на ноги. – Ну хватит. Давай проверим, справимся ли мы с этим ритмом.

Мы справились.

Когда я вернулся домой, около двух часов ночи, Вульф уже давно спал у себя наверху. Я задвинул засовы на передней и задней дверях, пару раз крутанул головку сейфа и выпил стакан молока, прежде чем подняться в спальню. Человек никогда не бывает полностью удовлетворен. Натягивая на голову одеяло, я размышлял о капризах судьбы. Почему Сью не могла танцевать так, как Бланш? Вот бы придумать, как взять красоту одной и талант другой и соединить…

С тех пор как Вукчич, большой друг Вульфа и владелец ресторана «Рустерман», уговорил Вульфа установить внизу, на цокольном этаже, бильярдный стол, воскресный распорядок дня в нашем доме изменился. По утрам Вульф теперь возился на кухне, изобретая вместе с Фрицем очередное сногсшибательное блюдо. В половине второго приходил Марко и помогал его дегустировать, после чего они на пять часов уединялись в бильярдной погонять шары. Я редко составлял им компанию, даже не будучи занят, так как Вульф впадал в бешенство, стоило мне положить несколько шаров подряд.

Впрочем, в это воскресенье я рассчитывал поломать установившийся распорядок, и не успел Вульф, позавтракав у себя в комнате, спуститься и войти на кухню, как я выпалил:

– Запись на письме сделана почерком Джеймса А. Корригана, главного компаньона.

Вульф, набычившись, уставился на меня, потом перевел взгляд на Фрица.

– Я решил отказаться от гусиного жира, – свирепо пролаял он.

Я возвысил голос:

– Запись на письме сде…

– Я слышал! Отнеси письмо мистеру Кремеру и все ему расскажи.

Когда он переходил на такой тон, срываться на визг смысла не имело, поэтому я сдержался.

– Вы приучили меня, – отчеканил я, – запоминать дословно любую беседу, в том числе и с вами. Вчера вы заявили, что хотите знать, кого мы напугали и чей почерк напоминает эти значки. Я потратил целый вечер и уйму денег клиента, чтобы это выяснить. Да я лучше проглочу это письмо, чем отдам Кремеру! Что из того, что сегодня воскресенье? Если они и впрямь напуганы, они придут. Могу я позвонить им?

Вульф поджал губы:

– Что еще ты выяснил?

– Больше ничего. Это все, о чем вы просили.

– Ладно. Приемлемо. Нам с Фрицем нужно приготовить гвинейского цыпленка, а времени в обрез. Подумай сам, что случится, если ты приведешь сюда мистера Корригана или даже всех этих адвокатов? Я покажу ему карандашные значки, а он станет отрицать, что когда-либо их видел. Я спрошу, кто еще имел доступ к письму, и услышу в ответ: любой из них. На все это уйдет минут пять. А потом что?

– Чушь. Раз уж вам так неохота работать в воскресенье и подмывает непременно помахать кием, давайте подождем до завтра. Но на кой черт отдавать письмо Кремеру?

– Потому что в одном отношении он не уступает мне и даже превосходит. Адвокатам станет ясно, как давно уже ясно мне, что я был прав, предположив, что кто-то из их конторы связан с убийствами трех человек. Этот кто-то уже испугался, а полицейский инспектор способен испугать его еще больше и заставить раскрыться. Отнеси письмо мистеру Кремеру и не приставай ко мне. Бильярд для меня не развлечение, сам знаешь: это тренировка.

Он решительно шагнул к холодильнику.