Убийство Короля Нага

— Все очень сложно, Солт-Свит. Я понятия не имел, что ты планируешь прийти.

— А как иначе, когда на тебя напали?

— В последнее время на меня часто нападают. Ты действительно видела или слышала, что произошло? Как ты узнала?

— Я много слышала. Я знаю, что твое королевство захватили наги, и они сделали что-то, что привело к появлению тумана или как ты его называешь. И он вгоняет все психические расы в кому. Кома, в которой они страдают.

Он склонил голову. Креспа, да, она упоминала об этом во сне. Но и от этого он отмахнулся, сочтя, что его собственные страхи шепчут громче. Это означало, что они действительно не сдержали его. Этот ядовитый туман проникал в другие миры и приносил серьезный вред. Элонумато, помоги ему.

— Мне очень жаль, Солт-Свит. Твои друзья пострадали от него?

— Да. Почти до смерти… — последовал придушенный всхлип. — О, Цикори, я так рада, что с тобой все в порядке. Мы выберемся отсюда, и тогда мы сможем остановить это. Ты ведь поможешь мне, правда?

— Я не хочу ничего, кроме как остановить эту чуму, или проклятие, или что бы это ни было. Клянусь тебе, Солт-Свит. Я сделаю все, что в моих силах. Люди здесь тоже в отчаянии. По крайней мере, те из нас, кто остался. Сегодня утром покушались на одного из моих советников и ученых. Нам нужно поговорить о том, почему это произошло. Возможно, тяжело это услышать.

Под дверью что-то заскрежетало. О, Креспа. Небольшой вспышки зеркала, вероятно, было достаточно. Неужели она стащила его со стены? Как ей это удалось за то короткое время, что у нее было?

Не успел он отстраниться, как его уши пронзил гневный вопль.

— Ты лжец! Ты ужасный, ужасный лжец! Пусть твои кости превратятся в кашу, сердце сгниет и…

— Солт-Свит, это действительно я. Я знаю, что ты в замешательстве. Я тоже. Но я могу объяснить.

— Что тут объяснять? Ты защищал этот разлом и атаки, которые из него исходят.

— Нет, не защищал. Я клянусь, что это не так. И на самом деле я не наг.

— Ты выглядишь как наг. Ты говоришь как мой друг, потому что ты украл его голос, как может сделать наг. И его лицо, ты, отвратительная слизистая пустула¹²! Ты скользишь, как наг. Ты говоришь как наг, потому что ты полон лжи…

— Откуда у тебя все эти знания о нагах? Они же мифические! — Он положил руки на макушку. Мифы и истории, которые преследовали его в кошмарах на протяжении многих лет в детстве. — Нагов не существуют.

— Правда? Говорит наг.

Креспа, она выдохнула эти слова так, будто в них был настоящий яд.

Он откинул голову назад, прислонившись к двери.

— Это не моя истинная форма. Это проклятие. Болезнь. Некоторых из нас она превратила в тех, кого мы боимся, во многих разных рас. Времени на все это нет. Но я клянусь тебе, что я — Цикори… — Было как-то неправильно называть ее иначе. — Соленая.

— Соленая? — прошептала она. — Я выдерну клыки из твоего черепа и порежу тебя ими.

— Тогда ладно. Скажи мне, как я должен называть тебя на самом деле, если эти имена так оскорбительны.

— Ты можешь называть меня…

— Если ты будешь угрожать, я не стану тебя так называть. Но ты знаешь мой голос. Конечно. Ты знаешь меня. И мне жаль, что я так разочаровал тебя и так отвратителен. Во сне я тот, кем был. Я боролся за то, чтобы вернуться. Но это было почти так же невозможно, как разбудить спящих.

Последовала тяжелая пауза. Ее голос прозвучал ближе к двери. Как будто она могла находиться прямо у шва.

— Если ты не наг, то кто ты?

— Я… — Он поднял руку и опустил ее на бок. Какое это вообще имеет значение? — С таким же успехом я могу быть просто человеком. Можешь считать меня Авдаумом.

— Считать тебя Авдаумом, — пробормотала она с другой стороны, ее голос отодвинулся назад. — Как будто я не знаю, как выглядит мой собственный народ, ты, издеваешься и лжешь. Ты явно не такой. А теперь, если ты хочешь, чтобы я выслушала все, что ты скажешь, скажи мне, что ты сделал с Цикори? Я хочу поговорить с Цикори. Настоящим!

— Я и есть он.

Последовало молчание.

— Перестань так говорить… — Голос ее сорвался, стал еще более хриплым, чем прежде. — Я знаю, что ты сделал с ним что-то ужасное. Ты убил его, чудовище? Тебе не обмануть меня. То, что ты владеешь магией, позволяющей тебе принимать его голос и лицо, не означает, что меня можно обмануть. Я пришла сюда, чтобы спасти его и свою семью. Ты не сможешь остановить меня! Тебе не спрятать его от меня!

Ее слова одновременно пронзили и успокоили его. Это было мучительно. Она пришла сюда за ним?

Он положил руку на дверь. Если бы только она могла понять.

— Цикори не умер. Это я тебе обещаю.

— Тогда что ты с ним сделал? Зачем ты ударил его ножом? Зачем ты украл его лицо?

Мог ли он прошептать какую-нибудь ложь, которая могла бы до нее дойти? Какой-то способ обернуть правду так, чтобы она смогла принять ее или хотя бы успокоиться настолько, чтобы услышать его? По-настоящему услышать его?

Кроме того, у него было мало времени. Ему нужно было разобраться с этим, чтобы вернуться к вопросу о Разломе. Но он не мог отстраниться. Мысль о том, что она ненавидит его и хочет убить, поглощала его внимание.