Убийство Короля Нага

— Печень тоже работает одинаково. Возможно, даже лучше, чем твоя. Я не могу опьянеть, а это утомительно в этом месте. Я завидую тем из моего народа, кто может. — Он наклонил голову. — Хочешь, чтобы я изучил все, что ты не видишь, и сравнил с твоим или обычным человеческим?

— Почему бы и нет? — Она дернула плечом. — Расскажи мне все.

— Все? Хм. — Он погладил свой подбородок. — Ну, если ты не спрашиваешь о чем-то конкретном, я бы сказал, что моя желудочная кислота, вероятно, сильнее твоей, а у обычного человека она скорее сравнима со змеиной.

— Правда? Это просто восхитительно.

Он кивнул.

— Если бы у тебя было что-то, о чем ты действительно хотела спросить, было бы неплохо задать этот вопрос. Потому что я ужасно догадлив. А у людей более семидесяти различных органов и вещей, которые можно считать органами и тому подобное.

— Думаю, ты прекрасно знаешь, о чем я спрашиваю.

Он резко вздохнул.

— Ну, возможно. Это неудобный вопрос. Но это одна из первых вещей, которые я понял о нагах и змеях, когда превратился в одного из них.

Она сузила глаза. Неужели он имел в виду…? Нет. Он дразнил ее. И получал от этого слишком большое удовольствие, несмотря на мрачность своего прежнего настроения. Ей было трудно сдержать улыбку.

— Что это? — спросила она.

— Что-то связанное с ногами, — ответил он. — Люди думают, что у змей нет ног, но у некоторых они есть.

— Ты имеешь в виду ящериц, — сказала она с язвительным весельем.

— Нет. Нет, это все еще змеи. Но у них есть рудиментарные ноги¹⁴. Крошечные маленькие косточки ног, которые находятся возле хвоста, под кожей и чешуей. Но знаешь, что особенно восхитительно?

— Я даже не могу предположить.

— У змей нет бедренных костей. А у нагов есть. — Он толкнул ее бедром, как бы подтверждая свою точку зрения.

— Угу… — В ней вспыхнул жар. Она не могла перестать улыбаться. — Я это заметила.

Он наклонил голову.

— Ты ведь об этом спрашивала, не так ли?

— По-моему, это ты сейчас шутишь, — ответила она, — учитывая то, на чем мы остановились всего несколько минут назад, тем более примечательно.

Он негромко рассмеялся.

— Повторяю, ты делаешь мою жизнь лучше во всех отношениях. Ради тебя я готов на все. И, если уж на то пошло, я не рептилия, где бы это ни имело значения.

— Ты действительно уже связан со мной?

Он медленно кивнул.

— Сначала я не был уверен. Эта форма настолько неудобна, что маскирует многие сигналы. Да и природа этого тумана тоже изменила ситуацию.

— Как ты догадался?

Он ухмыльнулся.

— Были сигналы. Некоторые менее заметные, чем другие. — Он взял ее руку в свою. — Ты же понимаешь… это… — Он сделал жест в сторону себя. — Это может быть навсегда. Особенно если мы осуществим этот план и позволим Туэ-Ра закончить формирование. Связь не позволила мне вернуться к тому, чем я был.

— Даже если ты не изменишься, все будет хорошо, — мягко сказала она. — Я люблю тебя и принимаю таким, какой ты есть, Тенгрий. Может быть, на некоторые вещи нужно время, но ты… я люблю тебя… — Она положила руку ему на грудь прямо над сердцем. — Ты тот, кого я люблю.

Он притянул ее ближе, проведя рукой по ее пояснице. Другой рукой он погладил ее по щеке.

— Значит, ты уже думала об этом?

— Да. — Она наклонила голову и прижалась к нему всем телом. — А ты?

— Это все, о чем я хочу думать. — Он наклонился ближе и провел рукой по ее шее до плеча. — Я так хочу тебя, Солт-Свит. Я хочу сделать тебя своей. Чтобы ты была моей. Обнять тебя. Чтобы знать тебя во всех возможных смыслах… — Его зубы провели по ее шее, а затем по уху. — И даже если я оказался не тем, за кого ты меня принимала, и даже если главной причиной твоего приезда была твоя семья, я благодарен тебе за то, что ты пришла мне на помощь.

Она задрожала, прижимаясь к нему всем телом.

— Я бы пришла спасти тебя, даже если бы это был только ты, — прошептала она. — А зная то, что я знаю сейчас, я бы пришла за тобой гораздо раньше.

— Я благодарен тебе за это… — Он прижался лбом к ее лбу. — Я благодарен тебе за это даже больше, чем за то, что ты плохо целишься.

Она наклонила голову и снова рассмеялась. Но он схватил ее за шею и заставил посмотреть себе в глаза. Его взгляд пригвоздил ее к месту и расплавил. Другая его рука скользнула по ее спине, прижимая ее тело к своему, а его собственное, твердое, как камень, тело прижалось к ней. Его дыхание стало глубже.

Она разомкнула губы, желая что-то сказать, но не могла ни о чем думать, кроме того, что этот момент был восхитителен. Как будто все было решено, утрясено и улажено окончательно. И вот она здесь, в самом начале, зная, что все будет хорошо, и просто готовая отдаться блаженству.

Он прикоснулся к ее лицу губами. Она затаила дыхание, когда он вернулся, дразня ее нижнюю губу. С ее губ сорвался стон.