Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

— Я говорила с родителями, — сказала она ему. — Они отказываются помочь. Мне жаль, но придется проверять все.

— Прекрасно. Что-нибудь еще?

— Мне нужно больше сведений об Олаве Кристенсене.

— Пусть им займется кто-то другой, Лунд, я не могу.

Появился заспанный Марк в поисках завтрака.

— Ты сегодня рано проснулся, — сказала она.

Он молча плюхнулся на стул.

— Я снова вызвал Мортена Вебера, — сказал Майер. — Увидимся.

Марк насыпал себе в тарелку кукурузных хлопьев.

— Как вчера прошел ужин с отцом?

Длинная пауза, потом:

— Нормально.

— Тебе понравились его дочки?

Лунд доставала из упаковки новый свитер, полученный из интернет-магазина. Этот был из толстой шерсти, темно-коричневый с черными и белыми ромбами. Марк уставился на обновку.

— У них много разной одежды, — сказал он.

Он наклонил пакет молока над тарелкой, но молока там почти не оставалось. Он отставил пакет.

Лунд вздохнула, села рядом с ним за стол, попыталась взять его за руку. Марк убрал руки со стола.

— Слушай, я понимаю, все идет не так, как надо. Бенгт скоро приедет в Копенгаген читать лекции. И тогда мы поговорим. У нас все будет хорошо.

Он копнул ложкой едва смоченные молоком хлопья.

— Но зато ты сходишь на рождественский концерт в школе.

Марк потеребил сережку в ухе.

— У нас есть еще молоко?

Она заглянула в холодильник:

— Нет. Бабушка ушла в магазин, скоро вернется.

Марк с несчастным видом сидел над тарелкой. Лунд собрала волосы в хвост на затылке, готовая к выходу.

— Мам…

— Да?

Марку было неловко.

— Нет, ничего.

— Что, Марк? Скажи мне.

— Тебе не обязательно ждать, когда бабушка вернется из магазина. Если ты спешишь…

Она улыбнулась, прикоснулась к его плечу:

— Ты такой внимательный.

Он смотрел на нее как-то странно, она еще не видела у него такого выражения.

— В чем дело?

— Ни в чем. Иди на работу.

Майер и Мортен Вебер друг напротив друга в кабинете Лунд.

— Значит, вы тоже не знаете, где был Хартманн в ту субботу и воскресенье? И при этом вы являетесь кем?

— Руководителем его предвыборного штаба, а не его нянькой.

Майеру этот человек не нравился. Какой-то скользкий.

— А Хартманну, как я посмотрю, нянька не помешала бы.

Вебер в отчаянии откинулся на спинку стула:

— Ну сколько можно вам повторять. Вы уже обыскали наш офис, конфисковали все компьютеры, хотя я вам говорил, что мы как раз проверяли локальную сеть…

— К черту компьютеры. Кто приходил в дом Хартманна в воскресенье утром?

Вебер молчал.

— Не знаете? А я знаю: это был кто-то очень похожий на вас, Мортен. Это вы заходили в дом.

— Да, заходил.

— Зачем?

— Я волновался. От него не было никаких вестей. Поэтому я пошел туда.

Жена Майера отправила его на работу с двумя яблоками и строгим приказом съесть оба. Он почистил перочинным ножиком одно из них, нарезал дольками и стал есть одну за другой.

— Что вы там делали?

Вебер сложил на груди руки и сказал:

— Я искал Троэльса. У меня был запасной ключ от входной двери. Вот я и заглянул в дом. Что в этом дурного?

— А затем вы пошли в химчистку.

— Ну и что?

— Работники химчистки подтвердили, что вы сдали одежду Хартманна в чистку. Ту самую одежду, которую он носил в пятницу. Зачем ее чистить?

— Потому что она была грязная!

Майер съел половину яблока.

— Так вы не нянька Хартманна, вы его прислуга.

— Я поехал к нему домой, потому что беспокоился. Вот и все. — Он поднялся из-за стола. — Я ухожу. Нам надо готовиться к выборам.

— Почему же вы тогда не позвонили ему, Вебер, коли так беспокоились?

— Хартманн не убивал ту девушку. Вы напрасно тратите свое время. И наше.

— Риэ Скоугор звонила Хартманну в тот уик-энд. Раз за разом. Мы получили данные о ваших звонках. Вы не звонили ему ни разу.

Вебер развел руками:

— Может, был занят другими делами.

— Нет, не были. Вы холостяк. У вас нет никаких дел, кроме партийных, и вряд ли появятся. — Майер ухмыльнулся. — Вы не звонили ему, потому что знали, где был Троэльс Хартманн все это время. Знали, чем он занят. Это был ваш маленький секрет на двоих. И когда я раскрою его…

Мортен Вебер рассмеялся ему в лицо.

— Удачи! — сказал он. — Прощайте.

В здании городской администрации Риэ Скоугор и Хартманн готовились к предстоящему дню.

— Между Бремером и Олавом должна быть какая-то связь, — говорил Хартманн. — Может, встречались где-нибудь на конференции?

— Мы ничего такого не нашли. Отмени дебаты.

— Ни за что. Все подумают, что я за решеткой.

— Если бы ты рассказал правду, то не оказался бы в такой ситуации.

Он не отреагировал.

— Ты должен отменить дебаты. Уже пошли разговоры, что ты не лучший претендент на это кресло. Твою кандидатуру могут заблокировать.

— Не посмеют.

— Инициатива исходит от Бремера. Это в его силах, Троэльс. Если он захочет избавиться от тебя…

Глаза Хартманна вспыхнули.

— Если? Ты говоришь «если»?

В кабинет вошел Вебер, ругаясь на полицию.

— Что-нибудь про Олава узнал? — спросил Хартманн.

— Говорят, Бремер с ним даже не знаком.

— Так тебе и рассказали все.

— Я буду искать дальше. Но, честно говоря, что-то тут не сходится.

— Замечательно, — простонал Хартманн. — Слушайте, я дико голоден.

Он ушел в помещение штаба в поисках еды.

Вебер глянул на Риэ Скоугор.