Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?

— Тут написано, что должно быть приложение. Где оно?

— Возможно, какая-то техническая документация, — предположил Вебер.

Хартманн так не думал.

— Стокке — добросовестный работник. Никогда не поверю, что он не зафиксировал где-то этот разговор. Ведь речь идет о финансовом нарушении. Он бы непременно что-нибудь сделал, чтобы обезопасить себя.

— Говорю же тебе, он боится Бремера.

— Может быть, может быть. Так, а кого мы знаем в департаменте Холька? Там была такая крупная женщина…

— Ты имеешь в виду Риту? — спросила Скоугор.

— Наверное, не помню имени.

— С Ритой я знакома.

— Вот и прекрасно, — вручил он ей копию протокола. — Ты знаешь, что делать.

Потом она стала излагать какие-то свои соображения относительно новой стратегии предвыборной кампании, но Хартманн не слушал. Вебер тем временем ответил на телефонный звонок и, закончив разговор, медленно произнес:

— Троэльс, кажется, тебе придется снова связаться с твоим адвокатом.

— Господи, да неужели опять Лунд?

— Не она. Бремер подает на тебя иск за клевету.

У Вибеке был старенький зеленый «фольксваген-жук». Лунд не слишком задумывалась об аккуратном вождении.

Прачечная находилась в районе Исландс-Брюгге, и Лунд уже обращалась туда раньше, когда полиция не могла найти нужного человека. Это было благотворительное учреждение, в котором работали в основном инвалиды, в том числе несколько человек, глухонемых от рождения. Управляющий вспомнил Лунд.

— Почему все думают, будто глухие обязательно умеют читать по губам? — ворчал он, ведя Лунд через цех. — Это совсем не так. А те, кто умеет, разберут не больше половины.

Эта прачечная обстирывала многие крупные гостиницы города. Лунд шла мимо промышленных стиральных машин, мимо гор простыней и наволочек. Воздух был горячим и влажным; от запаха гладильных машин и порошка ее подташнивало.

— Я согласна на половину, — сказала она.

— Им нужно знать суть дела, понять, о чем речь.

— Нет проблем, я все расскажу.

— Ну да, ну да. Что ж, я думаю, нам стоит попросить Дитту. Она тут у нас самая толковая. И глухая, и немая. Но умная, чертовка.

На вид ей было лет двадцать, длинные светлые волосы, малоподвижное лицо. Она управляла огромной гладильной машиной легко и размеренно.

Лунд говорила, управляющий переводил на язык жестов. Дитта безотрывно смотрела на Лунд. Потом ее пальцы вспорхнули и сложились в последовательность фигур.

— Она хочет посмотреть ваше удостоверение.

Лунд стала рыться в карманах, чувствуя на себе пристальный взгляд девушки.

— Кажется, у меня с собой его нет. Сегодня, вообще-то, выходной. Должно быть, оставила дома. — Она улыбнулась, кивнула на управляющего. — Я бывала здесь раньше. Он меня знает.

Девушка не сделала ни жеста.

— Могу дать вам свою визитку.

К счастью, визитки Брикс не отобрал.

Дитта внимательно прочитала, что написано на карточке, и только после этого они все вместе устроились в кладовой.

Видео Лунд записала на свой ноутбук, а ноутбук привезла с собой. Медленно, с остановками и возвратами, где было нужно, Лунд прокручивала девушке запись. Разобрав фразу, девушка показывала что-то на пальцах, управляющий переводил.

— Она пришла, потому что он пообещал передать ей какие-то ключи.

На экране застыло два лица: Нанна смотрит на Йенса Холька, о чем-то просит.

— Она хочет забрать что-то, забытое ею.

Пальцы Дитты гнулись и сплетались.

— Она не хочет, чтобы он шел вместе с ней.

Девушка замерла, глядя на экран.

— В чем дело? — спросила Лунд.

Управляющий задал вопрос на языке жестов. Дитта отвечала ему — медленно.

— Дитта говорит: это очень грустно. Девушка сказала мужчине, что между ними все кончено.

— Она называет тот предмет, который забыла?

— Она хочет забрать свой…

Ее руки замерли.

— Свой что? Может, перемотаем назад?

Девушка издала тихий невнятный звук — не гласный и не согласный.

— Она говорит — не надо… Они уезжали куда-то на выходные.

Дитта кивнула, чем-то очень довольная. Она обернулась и посмотрела на Лунд, очень уверенно двигая пальцами.

— Она говорит, что после этого оставила свой паспорт в тумбочке в квартире.

Для Лунд это было неожиданностью.

— Паспорт? Вы уверены в этом?

Дитта уже вернулась к экрану, увлеченная диалогом.

— Ее самолет улетает вечером, — переводил управляющий.

— Самолет? Куда?

Девушка теперь озадаченно хмурилась. Лунд остановила запись, чтобы она передохнула.

— Не торопитесь, я подожду.

— Она хочет, чтобы вы включили видео.

Лунд нажала на клавишу.

— Мужчина спрашивает, куда она едет. Но она опять просит ключи. Она говорит, что встретила другого. Что она очень любит его и хочет уехать с ним.

Два человека на экране, любовь и ненависть в одном кадре. За кадром оба мертвы.

— Он опять спрашивает, куда она улетает.

Лунд закрыла глаза, слишком велико напряжение.

— Она говорит Париж. Но Париж…

Дитта перестала жестикулировать и сердито поджала губы.

— Что Париж?

— Это не Париж. Она обманывает.

— Откуда вы знаете?

Девушка показала на экран.

— Когда она говорит, то не смотрит ему в глаза.

Лунд кивнула. Руки Дитты снова взлетели.

— Так же как вы, когда сказали, что забыли удостоверение и что сегодня у вас выходной.