Убийство Мередит Керчер

Миньини сказал, что одним из аргументов защиты был предполагаемый «взлом», «но он был инсценирован». На месте преступления не было обнаружено ДНК других лиц, и ничего не было похищено. Миньини охарактеризовал Аманду как «самовлюбленную, легковозбудимую, агрессивную, склонную нарушать нормы общественного поведения, действовать напоказ и ненавидеть тех, кто не соглашается с ней… Она стремится доминировать и действовать наперекор. Стоит вспомнить ее поведение в полицейском участке, когда она садилась на шпагат и делала колесо сразу же после того, как ее подругу убили».

Рафаэля Миньини охарактеризовал как «холодного, зависимого и боящегося лишиться поддержки».

«Мы не должны забывать, в чем их обвиняют, и не должны забывать их жертву – это было жестокое убийство с сексуальным насилием по ничтожному поводу, – продолжал Миньини. – Двадцатиоднолетняя девушка должна была на днях вернуться в Лондон, чтобы повидаться с больной матерью, обнять отца, сестру и братьев. Но она не вернулась на родину и не встретилась с родными. Ее жестоко убили, и теперь они могут встретиться с ней лишь на кладбище. Девушку буквально стерли с лица земли».

Пока Миньини подводил итог, Аманда, сидевшая за столом защиты, казалась чрезвычайно опечаленной, особенно когда он попросил суд вынести обоим обвиняемым пожизненный приговор в случае, если присяжные сочтут их виновными. Он также предложил назначить Аманде девять месяцев изоляции или одиночного заключения.

Когда Миньини закончил свою речь, Аманду спросили, хочет ли она что-либо сказать суду. Говоря на почти беглом итальянском, как она делала это и в ходе процесса, Аманда начала свою речь, пытаясь сдержать слезы:

«Я хотела сказать это в другой день, но не смогла. Я хочу сказать кое-что очень важное. Во-первых, Мередит была моей подругой. Я не испытывала к ней ненависти. Говорить, что я хотела отомстить человеку, который мне нравился, – это абсурд. Потом, у меня не было никаких отношений с Руди. Все, что было сказано в последние два дня, – чистая фантазия. Это неправда. Я буду настаивать на этом. Вот что я хотела сказать. Спасибо».

Адвокат Аманды, Гирга, сказал, что предложенные Миньини пожизненный приговор и одиночное заключение – это так называемое Правило 41, наказание, к которому обычно приговаривают крестных отцов, мафиози, чтобы помешать им распространять свое влияние за тюремные стены.

«Такого рода изоляцию назначают за другие преступления, вроде тех, что совершают боссы мафии, такие как Бернардо Провенцано или Тото Риина, а не тем, у кого нет предыдущих судимостей, – сказал Гирга. – В конце концов, это всего лишь девушка двадцати с небольшим лет. И если пожизненного заключения еще можно было ожидать, то изоляция – это слишком».

В пятницу, 4 декабря, присяжные вернулись в зал суда, чтобы вынести свое решение. Они признали Аманду Нокс и Рафаэля Соллечито виновными. Жюри присяжных приговорило Аманду к 26 годам тюрьмы, а Рафаэля к 25 годам тюрьмы.

Лайл, брат Мередит Керчер, выступая от лица своей семьи на пресс-конференции после вынесении приговора, сказал: «Мы удовлетворены этим решением, удовлетворены тем, что оно принято, но это не повод для радости». Арлин Керчер также выразила свое согласие с решением суда.

«Если все представленные улики были верны, то да, нужно согласиться с этим решением, – сказала она. – Трудно утверждать что-то наверняка, но если больше ничего нет, нужно полагаться на улики».

Родным Керчер также присудили компенсацию в размере 4,4 миллиона евро, но они назвали ее «чисто символической», потому что никакие деньги не вернут им их утраты. Лайл сказал, что такая сумма «отражает жестокость и серьезность преступления».

Другой брат Мередит, Джон, сказал: «Все присутствующие в этом зале вспоминают о Мередит в связи с этим трагическим событием, но мы бы предпочли вспоминать ее по-другому. Мы хотели бы сосредоточиться на тех двадцати с небольшим годах, что мы провели вместе».

Остальные, включая родителей Аманды и Рафаэля, сочли приговор «пародией на правосудие». Многие предсказывали, что это решение еще будет опротестовано.

Послесловие

Хотя адвокат Аманды, Лучано Гирга, и обрушился с едкой критикой на доводы обвинения, он не смог сдержать слез во время заключительной речи, убеждая суд вынести его клиенту оправдательный приговор – по его мнению, наилучший приговор в данном случае. Он утверждал, что любой приговор, каким бы он ни был, обязательно будет отождествляться с его родным городом Перуджей. Стремясь убедить присяжных в своей правоте, Гирга особое внимание уделял тому, что Аманде была дана неверная характеристика, даже если в глубине души и понимал, что ее все равно признают виновной.

«Вам выпала возможность принять верное решение для нашего города Перуджа», – сказал Гирга. Он также добавил: «Я не согласен с теми выводами, которые были сделаны по поводу Аманды вне зала суда».

Он утверждал – впрочем, не особенно настаивая на этом, – что женщины-полицейские «обрушились» на Аманду «только потому, что обнаружили в ее косметичке презервативы и вибратор».