Убийство моей тетушки. Убить нелегко

В конце концов я добился главной цели. Инспектор Хупингтон теперь уже, несомненно, предложит коронеру эту версию в качестве основной. А я, конечно, подготовлю свои показания, чтобы подтвердить ее как можно убедительнее. Хотя, возможно, этого и не понадобится. Все произойдет само собой.

Глава 9

Итак, моя цель достигнута. Значит, эта запись последняя.

Расследование коронера прошло превосходно, дело закрыто, о нем можно больше не думать. Осталось завершить эти записи, и я смогу полностью сосредоточиться на работе. Завершить их надо только потому, что не в моих правилах оставлять начатое дело незаконченным.

Не буду в деталях описывать слушания у коронера. Все прошло, как обычно. Сначала, как положено, разные формальности, затем доклад инспектора Хупингтона о проведенном расследовании с выводом, который был мне известен с самого начала. После этого наконец вызвали меня.

Подготовился я основательно, так что не только смог без запинки изложить события того «фатального дня», как называли его в прессе, но и подробно рассказать об отношениях между моими коллегами, приведшими к трагическому исходу.

Я был единственным свидетелем, так что более исчерпывающих показаний никто дать не мог.

Мне удалось убедительно показать, насколько Латимер и Спенсер не терпели друг друга. Степень их взаимной неприязни была столь высока, что рано или поздно это обязательно должно было привести к взрыву. Каждый считал другого бездельником и невежей. В своем рассказе я постарался не слишком заострять внимание на их профессиональной некомпетентности, чтобы у публики не создалось впечатления, что в «Агентстве» нет профессионалов. Кстати, надо все же придумать нашей фирме более интересное название. Мне не надо было подчеркивать, что единственным работником в «Агентстве», без которого нельзя обойтись, был и остаюсь я. Надеюсь, внимательный читатель уже давно это понял.

Не забыл я и об интересах наших клиентов. Товары Энрикеса и Флетчера получили неплохое продвижение, акции консервной фабрики в Грейфилдсе теперь раскупают охотнее, поскольку о них стало широко известно. Все это так, но мои старания согласился оплатить лишь Тонеску, надо отдать ему должное. Флетчер продвижения своего «Флукицида» вообще замечать не желает. Скорбит о друге Спенсере и полагает, что и я должен. Обвиняет меня в бесчувственности. Полный абсурд.

Когда речь зашла о том, что произошло в тот день в офисе, я дал исчерпывающие пояснения. Уже было ясно, что они имели все основания желать друг другу смерти. Осталось только рассказать, как каждый воплотил свой замысел.

Помогло и то, что процедура слушаний у коронера позволяет выдвигать предположения и делать допущения – преимущества этого я прежде не понимал и даже был склонен осуждать, – и вот теперь это дало мне возможность сформулировать свою версию случившегося. Думаю, Хупингтон вряд ли смог бы справиться с этим так удачно. Наверняка это заняло бы у него больше времени и не было бы столь убедительно. К тому же он бы придерживался фактов, а я позволил себе свободные рассуждения. Впрочем, это мне труда не составило.

После того как я своим выступлением внес в рассматриваемый вопрос полную ясность, коронер снова вызвал инспектора Хупингтона, который ограничился подтверждением лишь части моего рассказа. Впрочем, остальное не опроверг. Формальности ради заслушали показания Томаса и его супруги. Они ничего нового не добавили, лишь внесли небольшую путаницу. В любом случае я выступал дольше всех, вместе взятых.

Как и следовало ожидать, присяжные вынесли единственно правильный вердикт. Спенсер и Латимер убили друг друга. Я запамятовал, была ли оговорка, что они действовали в состоянии временного помрачения рассудка. Впрочем, это ни на что не влияет.

Итак, теперь, когда дело закрыто, мне осталось сообщить этой паре никчемных работников об увольнении. Я сделаю это с особым удовольствием. Мисс Уиндэм – вернее, миссис Томас – заявила у коронера, что дверь в коридор, где расположены кабинеты директоров, открывалась лишь один раз после того, как она разнесла чай, и перед тем, как обнаружила мертвого Латимера, что противоречило моим показаниям.

Итак, скоро я с величайшим наслаждением расстанусь с супругами Томас, а вместе с ними выброшу из головы всю эту неприятную историю.

Часть IV Наказание

Глава 1

Я не стану, как мистер Барраклаф, начинать свои записи с замечаний в чей-то адрес, хотя у меня есть что сказать. Как и любой секретарше о своем боссе. Хотя какие могут быть секреты на работе. Личная жизнь – другое дело.

Секретарши знают многое, но не все следует рассказывать. Думаю, это ясно каждому. А я всегда себе говорила: узнавай, потихоньку высматривай, но держи язык за зубами. Это главное.

Знаю, многие девушки со мной не согласятся. Для некоторых подсмотреть что-то, в том числе и на работе, смертный грех, а я мыслю по-другому и не считаю себя неправой.