Убийство моей тетушки. Убить нелегко

– Думаю, истинная причина, – продолжала она, – вот какая: ты просто боишься, что останешься без последнего пенса, если придется играть против меня. Смею заметить, с Уильямсом у тебя вышла довольно обременительная для бумажника история. Что ж, если хочешь, возьму тебя к себе в пару.

Такой вызов нельзя было не принять.

– Разумеется, не хочу, – ответил я. – Пусть удача раньше не была ко мне благосклонна, я полностью готов скрестить шпаги, то есть скрестить карты, с вами – ну, или со Спенсерами, если нам таки придется играть в паре.

Тетка пропустила скрытую иронию мимо ушей.

– Ну и отлично. Значит, решено. – Она убрала вязание в сумочку. – Выезжаем через пять минут, пойду за машиной. И вот еще что, Эдвард. Постарайся там не грубить. – Дверь за ней захлопнулась раньше, чем я успел ответить.

Обыкновенно любому нашему совместному выезду предшествует дискуссия – на чьей машине отправиться. Тетя придерживается мнения, что уважающая себя дама не может путешествовать в автомобиле с такими соблазнительными формами, как у «Ла-Жуаёз», а я… ну, а мне вовсе не улыбается, чтобы меня видели в устаревшей развалюхе вроде ее «Морриса». Кроме того, стиль тетиного вождения, мягко говоря, устрашает. Часто дело кончается тем, что каждый катит на своей машине. Сегодня, однако, я предпочел подчиниться. В ее едких замечаниях о моем материальном положении содержалось зерно истины (хоть, конечно, с ее стороны делать их было бестактно), так что экономия бензина, хоть и ничтожная, не помешает. К тому же, насколько стало ясно из ее распоряжений, она сама собиралась выйти под дождь и подать машину прямо к крыльцу. Лучшее, что можно придумать в этой ситуации, – терпеливо подождать у парадного.

Последний план старуха встретила неодобрительно. По ее мнению, очевидно, вышел бы какой-то толк из совместного похода в гараж – представления не имею какой. Когда мы подъезжали к дому Спенсеров, она все еще ворчала что-то о хороших манерах и галантности – видимо, ситуация глубоко ее задела: обычно тетя не склонна ворчать.

Понятное дело, я слушал ее вполуха. В голове у меня вертелась одна важная мысль. Принимая во внимание тетину манеру водить машину, рано или поздно она должна разбиться в лепешку. Вот если бы это случилось пораньше! На дороге, сразу за оградой Бринмаура, есть несколько весьма опасных мест, где земля иногда резко оползает по круче в Лощину. Если бы в момент оползня там оказался автомобиль, он кувырком полетел бы на самое дно ущелья. Мне удалось ярко представить себе эту сцену – она стояла у меня прямо перед глазами. Даже трудно было вытолкнуть ее из сознания – так четко просматривалась каждая деталь. Трагическое транспортное происшествие по вине неосторожной водительницы, которая незадолго до того без всякой видимой причины откручивала крышку поплавковой камеры карбюратора. Какое логичное, какое поэтически справедливое возмездие за легкомыслие! В общем, мне пришлось сделать значительное волевое усилие, чтобы осознать: меня атакует миссис Спенсер.

Красочные видения полностью отвлекли мое внимание от бриджа. Мысли просто отказывались переходить на ерунду вроде козырей, семерок и восьмерок. Да и, собственно, в аукционе думать не требуется, а о контракте[13] в Ллвувлле никогда не слышали. Если кто-то заикался о контракте, тетя просто говорила: «Но ведь мы всегда играли аукцион», – и все, вопрос был закрыт.

Честно говоря, вот написал предыдущий абзац и подумал: нет, неправильно написал. Играл я нормально, безо всяких ляпов. И вообще, не могу припомнить ни единой очевидной ошибки с моей стороны. Просто мне всегда чертовски, адски не везет в картах. Тетя, конечно, не видит разницы между невезением и неумением. Она судит только по результатам. Если срывается импас[14] или неожиданно зарубят валета, она всегда придумает основание обвинить меня: не просчитал комбинацию или, как старуха любит выражаться, «не оценил вероятности, а точнее, неизбежности такого поворота событий». Теперь как раз выдался такой вечер, что на моей руке не получалось ни импаса, ни экспаса[15], ни единого. А вот тетя, как всегда, полностью игнорировала мало-мальские математические расчеты, даже когда простая логика кричала о неправильности ее действий (я бы на пальцах мог показать, в чем тут дело, если бы она снизошла и послушала), но… По какой-то невероятной причуде фортуны истинно верный, научный метод игры постоянно приводил меня к катастрофе, в то время как варварский, ложный приносил тете триумф за триумфом.

А тут еще доктор Спенсер – вот уж с кем, играя в бридж, легко дойти до белого каления. Не партнер, а сплошной бесконечный опросник:

– Кто сейчас разыгрывает? Ах вы. Мне снять? Моя заявка? Вы объявили игру? А какую, напомните?..

Бедный разыгрывающий сообщает, что объявил «одну пику», и борется с искушением добавить: «Трижды объявил».

– А, одна пика. Ведь речь идет о пиках, верно? Да-да, благодарю, благодарю вас. Я тогда пас.