Убийство на острове

Фэн по-прежнему не убирала свою ладонь. Робин хотела посмотреть на их руки, запомнить, как они соприкасаются, но не могла отвести глаз от лица сидевшей рядом девушки. Робин перевернула руку, теперь их ладони соприкасались. Пальцы заскользили и сомкнулись, Фэн ощутила легкое пожатие. Ответ был простым и понятным.

«Тебя. Я хочу тебя».

Робин не знала, традиционная у нее ориентация или нет, соответствует ли квадратику, где нужно поставить галочку. Кровь гулко стучала в ушах, в голове осталась лишь одна мысль: «Теперь я точно знаю, чего хочу».

Она наклонилась к Фэн, не закрывая глаз и не отводя взгляда. Их губы встретились, и Робин ощутила, что ей отвечают. В этом поцелуе слились ночь, звезды, аромат сосен. Языки девушек двигались, словно исполняя медленный танец, тела наполнялись желанием. Никогда раньше Робин не испытывала такого наслаждения. Она положила руку на затылок Фэн, ощутила под пальцами короткий ежик стриженых волос, скользнула ниже, ощущая гладкость кожи…

Мир вокруг взорвался тысячью искр. Робин чувствовала себя так, словно нырнула в море, но оказалась не в лишенной воздуха темноте, а в ярком, залитом светом пространстве. И поняла, что с этого момента ее жизнь кардинально изменится.

Глава 68 Элеонора

Элеонора лежала на дне ялика, держа в руках наполовину опустевшую бутылку водки, и слушала, как волны бьются о борт. Ее размышления о Сэме напоминали прибой: набегали волной, накрывая с головой, затем отступали. Она собиралась вызвать в памяти лишь приятные воспоминания, но вместе с ними пришли и другие, весьма мрачные. Звонок из больницы, долгое ожидание в коридоре, руки, вцепившиеся в подлокотники пластикового стула, хирург, снявшая очки и потирающая переносицу… Два слова пульсировали в голове: человеческий фактор. Сотрудник совершил ошибку. Не беда, никто не идеален. Вот только Сэма не стало. Его жизнь оборвалась из-за чьего-то промаха.

Элеонора помнила каждое слово из заключения об итогах расследования. Вместо нужного препарата ее жениху дали другой, содержащий пенициллин, на который у Сэма была аллергия. «Ко-амоксиклав» вместо «Ко-тримоксазола». Другое название, иной состав… И начался анафилактический шок: резкое падение артериального давления, отек гортани. Элеонора в точности знала, что и как случилось, потому что читала отчет столько раз, что он рассыпался на отдельные листочки. Она понимала, что произошел несчастный случай, и запомнила фамилию старшей медсестры, совершившей ошибку. Три ночи Элеонора не спала, а затем поехала в больницу Борнмута. Руки дрожали на руле, перед глазами все плыло. Хотелось посмотреть виновнице прямо в глаза и спросить: «Вы хоть понимаете, что натворили?»

Но оказалось, что старшая медсестра больше там не работает. «Она ушла от нас», – весело сообщил администратор. Элеонора сжала руки в кулаки и засунула их в карманы. Она не стала спрашивать, где искать ту женщину и чем та теперь занимается. История закончилась там, в больнице Борнмута. К чему бередить свои раны? Сэма не вернешь.

И вот, несколько месяцев спустя, когда Элеонора сидела в своей квартире и в одиночестве ела картофельную запеканку с мясом, изо всех сил стараясь не увязнуть в воспоминаниях и научиться жить дальше, в ее электронном ящике появилось письмо от той самой медсестры.

Приглашение на девичник. Четыре ночи в Греции, всего шесть гостей. И подпись: «Всех обнимаю. Подружка невесты Бэлла Росси».

Глава 69 Бэлла

Шатаясь, Бэлла шла по тропинке, размахивая бутылкой узо, голые ступни поднимали пыль с пересохшей земли. Фонарик мобильного телефона освещал дорогу, в темноте вырисовывались силуэты валунов и кустарников. Бэллу качало во все стороны в опасной близости от обрыва, луч скакал по скалам, прорезая темноту ночи, и растворялся в черном зеве пропасти, где далеко внизу плескалось море.

– Осторожнее! – четко и громко произнесла Бэлла, словно пытаясь доказать самой себе, что трезва. Она выпрямилась, подняла голову, глубоко вздохнула. Все в порядке, со всем можно справиться.

Бэлла пошла дальше. Подол платья щекотал бедра, волосы слиплись и висели солеными сосульками. Красная шаль свалилась с одного плеча, ее конец тащился по земле.

Она была уверена, что поступила правильно, рассказав Лекси об Ане. Почти уверена. Кто-то ведь должен был это сделать. Подобное не может сойти с рук.

Неожиданно Бэлла вспомнила, как изменилось лицо невесты, словно потрясение стало слишком сильным. Наверное, не стоило вываливать новости вот так, с бухты-барахты. Что у нее за привычка – сначала делать, а потом думать? Наверное, нужно было притормозить и осознать, какой эффект окажут ее слова. Вдруг Бэлла кое-что поняла и остановилась как вкопанная. Ее поступок был продиктован не заботой о Лекси, а желанием поставить на место Ану.

Что с ней не так? Что за моральное уродство – ранить тех, кого любишь? Она открутила крышку, приложила бутылку ко рту и, стукнувшись зубами о горлышко, сделала большой глоток. По щеке потекла струйка узо. Бэлла вытерла рот тыльной стороной ладони и поморщилась.