Убийство на острове

– Ну вот, теперь ты в курсе, что Ане приспичило пописать. Теперь ты со всеми знаком. Только, боюсь, я не могу дать трубку невесте. Запрещено правилами.

Лекси закатила глаза.

– Верни мне телефон.

– Ни за что! – Бэлла держала мобильник так, чтобы его нельзя было выхватить. – Вот и все, голубки. В воскресенье увидитесь. Прощайтесь.

Она повернула телефон экраном к Лекси. Та подняла руку, чтобы помахать жениху, увидела на экране Эда и удивилась его странному виду: глаза прищурены, брови насуплены, одна рука на затылке.

– Эд? – окликнула его Бэлла. – Не хочешь сказать «до свидания» будущей жене?

Глава 38 Элеонора

Официантка принесла саганаки – Элеонора заказала добавку. Она обожала это блюдо: жаренный в оливковом масле сыр гравьера, который подают на стол, сбрызнув лимоном. Закуска только что покинула сковороду – на золотистой корочке еще появлялись пузырьки. Элеонора поблагодарила официантку, подвинула тарелку поближе и вилкой отломила кусочек кушанья. Из разлома потек расплавившийся сыр. Она положила небольшую порцию в рот и принялась жевать, закрыв глаза. Соленая масса с пикантным вкусом и тонкой хрустящей корочкой – верх наслаждения!

Лишь в компании плавленого сыра Элеонора чувствовала себя практически счастливой. Такое блюдо требует, чтобы им наслаждались неторопливо. Она снова отправила вилку в рот и вздрогнула, услышав пиликанье мобильника.

Элеоноре мог позвонить только кто-то из родственников, а они знали о поездке в Грецию. Верно, какая-нибудь дурацкая реклама. Она с радостью пошлет их подальше и продолжит лакомиться саганаки. В последнее время ей доставляло удовольствие мысленно отправлять всех к черту.

Телефон лежал в новой сумочке, которая висела на спинке стула. Элеонора неохотно отложила вилку, вытерла руки салфеткой, выудила мобильник и с удивлением увидела на экране имя брата.

– Зачем ты звонишь? – настороженно поинтересовалась она.

– Ты где? – прошептал Эд.

– В Греции, – так же тихо ответила Элеонора.

– Я имею в виду, где конкретно? Рядом с тобой кто-то есть?

– Да. – Остальные заканчивали ужинать, передавая по кругу последнюю тарелку с кальмарами. – Ты какой-то странный.

– Возможно. Мне срочно нужно с тобой поговорить. Прошу…

Ну вот, с планами насладиться саганаки можно попрощаться – его нужно есть исключительно горячим.

– Погоди минутку. – Засунув в рот еще один восхитительный кусочек, Элеонора вылезла из-за стола. Никто не поинтересовался, куда она направляется, поэтому объяснений не понадобилось.

Теперь нужно пересечь мощенную булыжником площадь с множеством ресторанчиков, у входа в которые туристы изучали выставленное для ознакомления меню. Сумерки сменились полной темнотой, и повсюду зажглись фонари и гирлянды, придавая Старому городу нарядный вид.

Элеонора дошла до церкви, из открытых дверей которой доносился аромат ладана, прижалась спиной к высокой каменной стене, стоя под цветущим лимонным деревом, и спросила:

– Ну и?

Наверное, Эд узнал, что Лекси беременна. Неужели она сама ему сказала? Или Бэлла все разболтала?

Брат заговорил – тихо и отрывисто:

– Среди вас есть женщина…

– Вообще-то кроме меня тут их еще пять.

– Ана.

– Да. Мы делим с ней комнату.

– Кто она такая?

– Подруга Лекси. Они познакомились на занятиях йогой.

– Да, об этом я знаю. Что еще о ней тебе известно?

– Ты странно себя ведешь.

– Элеонора, просто скажи, что тебе известно, – нетерпеливо повторил Эд.

– Ладно, ладно. Она из Брикстона. Переводчик жестового языка. Ее сестра глухая, поэтому…

– У нее есть дети?

– Да. Сын, Люка. Ему пятнадцать. Вообще-то она кажется совсем молоденькой…

– Господи… – глухо простонал Эд.

– Что такое?

Последовало долгое молчание.

– Почему ты расспрашиваешь меня об Ане и ее сыне? – произнося это, Элеонора уловила, как в голове зашевелились какие-то давние, далеко запрятанные воспоминания.

Когда Эд заговорил, его голос звучал очень тихо:

– Ана – уменьшительное от Джулиана.

Элеонора не слышала этого имени вот уже много лет. Да и прежде его произносили только шепотом за плотно закрытыми дверями отцовского кабинета.

– Господи… – только и смогла она сказать, глядя через всю площадь на их ресторанчик. Ана и Лекси сидели рядом, склонив друг к другу головы. – Так значит, это она?

Глава 39 Фэн

Фэн скрестила руки на груди. Уже очень давно у нее не возникало ощущения, что она стыдится каждой клеточки своего тела: мальчишеской прически, татуировок, пирсинга в ушах и в носу, слишком широких плеч, крепких маленьких грудей, почти не выступающих под спортивным топом. В ушах звучал его свистящий шепот: «Ты просто отвратительна».

Удивительно, что эти воспоминания, вроде бы затерявшиеся и похороненные где-то глубоко внутри, все еще имеют над ней такую власть.