Убийство на площади Астор

– Я и не знаю, что могу вам рассказать, – сказал он, прислоняя вилы к стене и неспешно выбираясь из стойла. Видимо, ему требовалось время, чтобы собраться с мыслями. – Я уже с месяц ее не видел, с тех пор как она уехала отсюда.

Фрэнк отступил на шаг назад, давая груму возможность выйти наружу. Черные волосы Харви были мокры от пота и курчавились там, где прилипли ко лбу и шее, да и на рубашке выступили влажные пятна. Тело выглядело жилистым и сильным, и Фрэнк попытался оценить его с точки зрения молодой девицы. Но как ни старался это проделать, никак не мог представить Харви в роли предприимчивого соблазнителя. Тут грум вышел в круг солнечного света, осветившего его лицо. И Фрэнк испытал настоящий шок, заметив шрам у него на подбородке.

Харви был тем самым мужчиной, который заложил в ломбард драгоценности Алисии!

Теперь Фрэнк был уверен: все, что Харви ему сейчас расскажет, по всей вероятности, будет ложью. Ложью, предназначенной для того, чтобы защитить себя самого и никого другого. Вооруженный этим знанием, Фрэнк ухватил себя за лацканы и закачался с носка на пятку, словно его жгло внутренним огнем. Каждый нерв дрожал от напряжения: детектив понимал, что он, очень даже возможно, стоит лицом к лицу с убийцей Алисии.

– Как я слышал, ты немало времени проводил с мисс Алисией, – начал Фрэнк.

Харви кивнул:

– Да, сэр. Она больше всего любила ездить верхом. И кобылку свою очень любила. Лютик ее зовут. Мисс Алисия сама ее так назвала, ей тогда десять лет было. Кобылку ей в тот год на день рождения подарили.

– Она каждый день выезжала на прогулку?

– Кроме воскресенья. Ей это было запрещено – неприлично выезжать по воскресеньям.

Фрэнк притворился, что обдумывает услышанное.

– Так, понятно. А это было прилично – выезжать вдвоем с тобой?

Харви нахмурился.

– Так я ведь грум! Кому-то же нужно было присматривать за ней, а вдруг что случится?

– А что-нибудь случилось?

– Не понимаю, о чем вы.

Но у Фрэнка было ощущение, что ему отлично все известно.

– Ты не опасался за нее, что она катается верхом в ее положении?

– В каком таком положении? – Кажется, Харви был искренне удивлен.

Фрэнк с минуту изучающе смотрел на него, дожидаясь появления какого-нибудь признака того, что мужчина лжет. Но либо он был самым превосходным лжецом, какие только встречались Фрэнку, либо и в самом деле ничего не знал.

– Алисия ждала ребенка.

У Харви от этого шокирующего известия широко раскрылись глаза и лицо вспыхнуло от негодования.

– В аду бы вам гореть за такие слова! Это наглая ложь! Как можно такое говорить про бедную добрую девочку! Вы, конечно, из полиции, только это не дает вам права так дурно выражаться о мертвых и поливать грязью девушку, которую вы даже не знали!

– Ты, значит, считаешь, что такое невозможно? – спросил Фрэнк, словно действительно высоко оценил мнение Харви.

– Да она еще совсем ребенок была!

– Ей было шестнадцать, – напомнил ему Фрэнк.

– Только что исполнилось! Она еще в свет не выезжала! Такая девушка еще и с мужчинами не была знакома!

– Она была знакома с тобой.

Это заставило Харви на минутку задуматься, а когда он осознал слова детектива, его лицо вспыхнуло алым цветом.

– Черт бы вас побрал! – Он размахнулся, занес кулак, но Фрэнк успел поднять обе руки и закрыться еще до того, как Харви сумел вернуть себе самообладание. Как бы грум ни был разъярен, он все же не забыл, что Фрэнк – полицейский. Даже в здешних краях это кое-что значит.

Харви уронил руки, но в глазах по-прежнему полыхала ярость.

– Она ж мне как дочка была! Я учил ее верховой езде, учил еще на ее первом пони, когда она была такая маленькая, что у нее даже ножки до стремян не доставали, как я эти стремена ни укорачивал! Я любил этого ребенка… неужто вы думаете, я мог причинить ей вред? Вам бы лучше убираться обратно в свой Нью-Йорк со всеми вашими грязными лживыми вымыслами!

Но у Фрэнка в рукаве оставался еще один козырь, который наверняка разом утихомирит Харви.

– Нечего тебе разыгрывать невинность, Харви. Мне известно, что ты украл драгоценности Алисии, и также известно, где ты их заложил. Владелец ломбарда тебя опознает.

Лицо Харви утратило все краски так же быстро, как вспыхнуло, яростное выражение в глазах пропало, оставив после себя одно отчаяние.

– Как вы узнали? – хрипло спросил он.

– По шраму у тебя на подбородке. Владелец ломбарда описал твою внешность. У него нечасто такое случается – заполучить столь качественный товар, так что он тебя хорошо запомнил.

– Ничего я ни у кого не крал, – сказал Харви, пытаясь заявить это воинственным тоном, но не слишком успешно. – Она сама мне их дала. Попросила продать. Ей деньги были нужны, потому что она собралась бежать из дому. Как я мог ей отказать? Не мог же я ей позволить сбежать без денег… Что бы с ней тогда было?

Фрэнк уставился на грума с презрительным выражением на лице.