Убийство на шабаше (СИ)

Голди издала булькающий всхлип и вцепилась в нее. А затем заплакала, уткнувшись Беате в плечо. Она содрогалась от рыданий. Беата гладила ее по спине и прикидывала, что по этому поводу скажет Калунна. Будет ли возражать? Вряд ли. Она же хотела три жрицы, а не четыре. Это Беата мечтала вернуть всех своих подруг и собрать их вокруг себя. Но люди — не вещи, которыми можно украсить свою жизнь. Голди требовалась свобода и безопасность, вдали от старых прегрешений. Иначе она никогда не выпутается из того, что натворила.

Наконец Голди затихла.

— Почему ты все время меня прощаешь? — глухо спросила она. — Я тебе нож в спину воткнула, а ты делаешь вид, что его там нет.

— Он меня не ранил. Я никогда не была амбициозной и с удовольствием свалила бы ответственность за культ Калунны на тебя. Только вот она против, а значит, выбора у нас с тобой нет. Что же до всего остального… в двадцать лет я бы тебя не простила, сочтя неблагодарной предательницей. Но мне сорок. Я многое видела, набила свои шишки и теперь точно знаю, чего хочу. Я долго оплакивала вас троих и чувствовала себя обреченной. А сейчас я счастлива. Я выбрала свою судьбу. И мое решение — не ворошить прошлое и не судить ни одну из вас за него. Вы — мои подруги, которых я украла у смерти. Вы живы и снова со мной. По сравнению с этим ваши выходки… не совсем ерунда, конечно, но они решаемы.

Голди выдохнула и откинулась на подушки.

— Я, кажется, начинаю понимать, почему Калунна выбрала главной жрицей именно тебя. Черта с два я бы за такое простила. Спасибо, что ты на моей стороне. Я больше не буду приносить проблемы. Слушай, а дай мне зеркальце.

Беата вздрогнула.

— Не стоит. Тебе бы отдохнуть сейчас…

Голди фыркнула, вытянула руку и колдовством притянула его к себе.

Открыла и посмотрелась.

Застыла.

Беата молчала.

— Так стать еще уродливее было возможно, — Голди поморщилась, — потрясающе. А знаешь, что забавно? Калунна сказала, что моя внешность — это последствия моих поступков. Чтобы люди не обманывались моим милым личиком, а сразу видели, какая я внутри. Уродство, как клеймо за предательство и ложь. Справедливо. Должна же была злодейка получить хоть какое-то наказание! Тебе — награду, мне — позор.

Она небрежно захлопнула зеркальце и натянуто улыбнулась.

— Буду учиться жить уродиной. Солнце, а ведь ты нас обманула: я пересекла границу земель Калунны и не умерла.

Беата покачала головой.

— Нет. Просто ты получила второй шанс и потратила его. В третий раз умрешь окончательно.

Голди вздрогнула.

— Шанс? Ты же не о кошке? Подожди, почему она не отвечает мне? Где она?

— Вернула тебя к жизни и развоплотилась.

Голди растерялась.

— Но это же был просто издевательский утешительный приз! Калунне я отвратительна, она не стала бы дарить мне жизнь!

— Она и не дарила. Ты ее выиграла, обнаружив подмену на шабаше. За это получила не колдовскую безделушку, а главный приз: шанс на одну фатальную ошибку. Для Ады и Вэл пересечение границы закончилось бы смертью.

Голди долго молчала.

— Последний шанс на жизнь, да? Мне надо это обдумать. Оставь меня одну, ладно?

— Отдыхай, Голди.

— Беата?

— Что?

— Спасибо, что не бросила. Я перед тобой в долгу.

***

Через сутки Голди полностью оклемалась и неожиданно пригласила Джеральда для важного разговора. Тот пришел вместе с Беатой.

— Думаешь, тебя тут съедят? — хихикнула Валери.

— А я говорила, он один не придет. Любящие супруги не ходят в гости поодиночке, — заявила Адалинда.

— С каких пор меня не приглашают на вечеринки? — парировала Беата, разглядывая стол, ломящийся от закусок.

— Приглашают. Садитесь, угощайтесь, — махнула рукой Голди.

На лбу у нее красовалась пестрая шелковая повязка, прикрывающая родимое пятно. Но с ее жуткими глазами все еще ничего нельзя было сделать, хотя Голди нанесла цветные тени, отвлекая внимание от них. Наряд на ней тоже был ярким и вычурным: странным образом, это уменьшало дисгармонию ее нового облика. Голди выглядела дико и эпатажно, делая черную и белую радужки частью общего образа, а не отдельными уродливыми пятнами.

Она определенно не собиралась смиряться с участью уродины.

Беата одобрительно улыбнулась ей и получила хулиганскую усмешку в ответ.

— Спасибо, что заглянула, солнышко. Тебя я хотела отблагодарить попозже, когда придумаю что-нибудь оригинальное. Но в этом доме тебя всегда рады видеть, хоть днем, хоть ночью. Сегодня же я желаю сказать спасибо твоему мужу. Джеральд, прости, что напала на тебя. И прими мою искреннюю благодарность за то, что не бросил меня умирать в лесу. Я ценю это.

— Я спас бы любого умирающего на моих глазах. В этом не было ничего личного, — колюче ответил тот.

— Какой ты злой. А я ведь пытаюсь помириться, — фыркнула Голди, — слушай, давай зароем топор войны? Я против тебя ничего не имею.

— Зато я имею. Ты — двуличная, лживая и подлая ведьма. При тебе топор в руках нужно держать очень крепко.

Беата тихо вздохнула. Она была благодарна Джеральду за спасение Голди, но, похоже, это ничего не изменило в его отношении к ней.

Адалинда негромко фыркнула. Валери закатила глаза.