Убийство на Шайн-стрит (СИ)

Девушка прикрыла глаза и нахмурила брови, расслабляясь, но морозно-колкие искорки страха всё-таки пробежали по позвоночнику, невольно заставляя вздрогнуть. Это было похоже на какое-то наваждение, появилось ощущение нереальности происходящего, будто это происходило не здесь, не в этой вселенной, а где-то очень далеко, за гранью понимания. Она чувствовала, как медленно сходила с ума с этим преступлением, с этой бесконечной чередой убийств и с этим Нильсеном, который заставлял её чувствовать к себе что-то совершенно неоднозначное. Эта тонкая грань между здравомыслием и бескрайним безумием была прямо перед ней, а она уверенно тянулась руками, отдаваясь целиком и полностью.

— Я сумасшедшая, — констатировала факт она, глядя в его голубые глаза. — Медленно приближаюсь к этой грани и не могу остановиться.

— Если это так, то я готов сойти с ума вместе с тобой, — усмехнулся он, не отпуская девушку ни на секунду из плена своих крепких рук, которые создавали такое необходимое сейчас ощущение безопасности.

— Я боюсь, что не справлюсь с этим, а потом слягу в психушку с нервным срывом, честное слово, — призналась Агата. — Но мне правда казалось, что на меня кто-то смотрел. Слишком пристально. Это был не изучающий взгляд, а чистая ненависть, враждебность и, самое страшное, превосходство. Он будто глумился надо мной, что-то знал и потешался над тем, что этого не знаю я.

— Каттен, ты говоришь какие-то странные и одновременно страшные вещи.

— Об этом я и говорю! Я спятила, сбрендила, окончательно поехала крышей!

Истерика преобладала над спокойным выражением лица, а на уголках девичьих глаз уже появилось несколько крохотных слезинок, но швед, не желая терять ни секунды, вместо ответа впился в её манящие губы, которые мечтал поцеловать ещё с первого его признания в любви. Девушка сначала стушевалась от такого напора, а затем, в секунду всё обдумав, решила не лишать их удовольствия утопать друг в друге и ответила не менее напористым поцелуем, проникнув языком между его губ. Александр что-то недовольно пробурчал и вновь перехватил контроль над ситуацией, ущипнув её за талию. В отместку она прикусила его губу, тут же злобно оскалившись, как хищница. От страсти, которая вновь разгорелась между ними, щекам стало жарко, а мягкие губы обоих не размыкались, постоянно целуя друг друга. Она довольно промычала, когда широкая ладонь Александра ласково пробежалась по волосам девушки, скидывая вымоченную тряпку и фуражку. Он притягивал лишь ближе к себе, не давал отстраниться от него, а житейские проблемы теперь казались такими ничтожно маленькими с высоты облаков, куда её уносил он, даже не спросив разрешения. Агата расслабилась и полностью отдалась этим ощущениям.

— Дурак, — прошептала она, слегка прикусив кончик его носа. — Хочешь снова меня соблазнить?

— Мои намерения абсолютно чисты, мин каттен, — прошептал он, в ответ прикусив кожу на её шее. — А вот тебе постоянно хочется, чтобы я тебя соблазнил. Просто признайся, что я настолько сексуален.

— Не дождёшься, — она щёлкнула его по носу, на что он снова накрыл её губы своими.

Казалось бы, всё вернулось на круги своя, но девушка так и не смогла избавиться от мерзкого чувства липкого страха, которое разъедало внутренности одним своим упоминанием. Это только начало.

***

Они тихо вошли в её квартиру, и Агата мешком свалилась на пуфик, даже не стягивая обуви и формы. Александр присел перед ней на корточки и коснулся ладонью её щеки.

— Будешь что-нибудь? — спросила она, приоткрыв один глаз. — Например, сэндвич или… Сэндвич, а, может, лучше сэндвич?

— Как насчёт сэндвича? — усмехнулся он, поглаживая нежную кожу большим пальцем.

— Отличный выбор, — уже искренне улыбнулась она, чувствуя как рядом с ним тепло и спокойно, будто бы он являлся её успокоительным.

С ним рядом тело отзывалось ватным расслаблением, которое накрывало волной, а перед глазами стояла белая пелена. Через туман в голове пронеслось несколько мыслей прежде, чем полицейская отключилась, всё ещё не сидя на обувном пуфике. Александр как-то грустно усмехнулся и перенёс девушку на раскладной диван, который она с утра так и не собрала, а сам устроился на кресле и включил небольшой телевизор, предварительно сделав тише, чтобы не разбудить Харрис.

Она бежала, сама не зная, куда направляется. Вокруг была сплошная чаща, а в тёмном небе ярко светила луна, будто насмехаясь над тщетной попыткой маленькой мисс рваться вперёд и вперёд, царапая ветками руки и ноги. Какая-то необъяснимая сила тянула за собой, а она не могла ей противостоять. Внутри поселилось страшное, очень страшное чувство, будто с минуты на минуту должно произойти что-то глобальное, потянувшее за собой череду бесконечных неприятностей и трагедий.