Убийство на Шайн-стрит (СИ)

Но не хотелось слишком сильно к нему привязываться, не хотелось иметь ещё одну трещину на душе, как однажды.

А это «однажды» стало буквально худшим временем во всей её жизни. Юная первая любовь, искромётные чувства и желание скорее попробовать все запретные развлечения, время юношеского максимализма. Директор сиротского приюта всегда говорила Агате, что это всё мимолётно, что любовь, возникшая так рано, потухнет, словно свечка, оставив после себя только расплавленные чувства, боль и разочарование. Но она не слушала, вопреки всему верила в сказки и мечтала, что её принц увезёт её в далёкое королевство, где не будет никаких забот, где все самые близкие люди будут рядом, место, где всегда светит солнце. Конечно, подобные фантазии у семнадцатилетней Агаты были чем-то сродни нонсенса, но они были. А затем рухнули, как карточный домик, стоило ей вступить за шаткую черту взрослой жизни и отдать ему свою невинность в порыве мимолётной страсти. Как это обычно бывает, он, не сообщив ничего, бросил девушку одним коротким СМС, как последний трус и подонок. Шоколадные замки рухнули, солнце на душе спряталось за чёрными грозовыми тучами, а сама Агата закрылась от людей и с тех самых пор сильно ограничивала себя в кругу знакомых.

Возможно, эта история могла бы показаться абсолютно простейшей банальщиной, которых на свете миллионы, но каждый подросток так или иначе проходил через это — доверял совершенно чужому, ненадёжному человеку, а затем подвергался бессердечному предательству с его стороны. Но что ещё делать девушке, которая однажды в детстве потеряла любимую семью и с тех пор из-за пережитого стресса, сама того не желая, закрыла все двери к своим воспоминаниям на тяжёлые амбарные замки, а ключ выбросила, боясь, что снова переживёт самые страшные моменты своей жизни.

Александр тоже не знал, что лучше всего сказать и как вообще общаться с этой девушкой. Харрис для него была из тех, кто знает себе себе цену, кто волен жить так, как захочет — без опеки, без обязанностей. А вот ему было уже почти двадцать пять лет, но он до сих пор находился под пристальным контролем матери, которая настаивала на мнении, что работа полицейского, к которой Алекс рвался с самого детства, явно не одна из самых простых. И он всегда обижался на неё за это. Ульрик, его отец, был начальником одного из отделов в родном Стокгольме, столице Швеции, а любое его слово в доме было негласным законом. Мужчина уже получил тяжёлую травму, долго боролся за жизнь, но в итоге скончался от пули, которая прошила его насквозь. А Оливии Нильсен не хотелось, чтобы их сыну досталась та же участь.

К сожалению, он знал слишком много о боевых искусствах, облавах, спасению заложников, но в общении с девушками, несмотря на свою внешность, был абсолютным профаном. Особенно с такими, как мисс Харрис. И если однажды он подкупил свою несостоявшуюся невесту огромным особняком и кучей денег, то он сомневался, что с Агатой такое прокатит. Но она манила его к себе своей загадочностью, совершенным отличием от других, манила запахом своих духов, цветом волос, взглядом из-под пышных ресниц. и он жаждал узнать о ней больше, так и не решившись задать ни единого вопроса.

Они стояли совсем рядом друг к другу, даже как-то совсем неприлично близко, что почти упирались в эту невидимую стену между ними. Агата откусила кусочек от сэндвича и мужчина заметил, как на её розовых губах с холодным оттенком синевы, осталась капелька от соуса, что теперь блестела и манила попробовать её на вкус, стереть, чтобы ей не пришлось предстать в неприглядном для остальных свете. Голубые глаза сосредоточенно изучали мягкую кожу с микроскопическими трещинками, а рука сама по себе потянулась к её подбородку, совершенно не давая хозяину уследить за ней. Мужские пальцы слегка поддели линию челюсти и теперь девушка устремила на него полный удивления взгляд зелёных глаз. Он находился к ней так близко, что внутри буквально спирало дыхание, а мир вокруг на секунду стыдливо исчез, оставляя их наедине…

И стоило только ему опалить её губы жарким выдохом, как появилась другая рука, держащая салфеточку. Он стёр соус с её рта и отстранился, а затем, слегка покраснев от своего же напора и нежного желания, точно что-то вспомнив, отошёл, оставляя Агату переваривать сложившуюся ситуацию. Кусочку недоеденного сэндвича было не жить — его владелица от удивления разжала руку и он шлёпнулся о каменную поверхность асфальтированной дороги.

***

На этот раз девушка в кабинете сидела уже одна и перебирала сразу несколько улик и досье одновременно. Она пыталась найти хотя бы единое сходство в жертвах, но всё оставалось неизменным — рыжие волосы и зелёные глаза, а этой было всего лишь семь лет, у неё были чёрные, словно сажа, волосы и глубокие лазурные глаза. Девочка была достаточно симпатичной, ей бы ещё жить да жить, но, видимо, так распорядилась судьба.