Убийство на станции (СИ)

— Так, Ярослав, — остановился следователь, до этого мерявший шагами каюту. Кеша едва успевал поворачиваться, чтобы не попасть ему под ноги. — Давайте сначала.

— Может, по кофебенди? — жалостливо спросил Хромов.

Щелкнув пальцами, Плотников отправил Стажёра в направлении кухонного модуля.

Найденное решение

Кеша роздал стаканчики с кофебенди, предупредив.

— Воды и ингредиентов осталось мало. Если мы ещё несколько часов проведём в этой каюте, то за кофебенди придётся идти в соседнюю.

— Не хнычь, Стажёр, — Плотников сделал большой глоток. — Итак, продолжим… Вы, Ярослав, получили сообщение от некой женщины, и?..

Хромов растерялся. Он попытался вручную открыть кают-компанию, но безрезультатно. Вскоре, к мечущемуся в коридоре командиру присоединился Оболенский. Хромов накричал на него, поскольку тот оставил КП без разрешения. Капитан сказал, что на КП осталась Синичкина и Рубцова.

Вернувшись на командный пункт, Хромов провёл совещание с «остатками» экипажа. Было решено проверить доступ к системам станции.

Поскольку Елена Васильевна очень нервничала, то её оставили, проинструктировав как надо себя вести, если с Земли придёт сообщение. Хромов и Оболенский, прихватив Рубцову, отправились проверять доступ. При попытке открыть бронедверь в реакторный отсек, Прометей сообщил им тем же женским голосом, что предпринимать самостоятельные действия Хромову не нужно — может пострадать экипаж в кают-компании. И пусть командир станции сидит тихо на КП до следующих распоряжений.

Хромов не поверил. Тогда на экране одного из мониторов ему показали изображение внутри кают-компании. Члены экипажа беспокоились, но вели себя смирно, пока в голову одного из техников не прилетел разряд. В кают-компании началась суматоха.

Занервничал и Хромов — он не ожидал таких радикальных ответов. Целые сутки ушли на то, чтобы успокоить Синичкину и выяснение доступа к жизнеобеспечению. Доступ в жилой сектор оказался не только заблокирован, но и поставлен под охрану «Трезоров». В свою каюту Хромов тоже не смог попасть. «Остатки» экипажа поочерёдно отдыхали в лаборатории.

Вторые сутки после «захвата» начались шумом реактора. Оболенский определил шум, как быстрый разгон мощности. Станцию заметно потряхивало, но критичности не было. Командир с волнением слушал шумы, но Оболенский сумел вывести на экран одного из мониторов график разгона, оборвав соединение интеллекта командного пункта с Прометеем. У реакторного отсека существовали дополнительные контуры связи датчиков, и эти контуры Прометей не контролировал, так как они работали только на съём информации. По показаниям стало понятно, что кто-то начал работу в экспериментальной зоне.

Оболенский комментировал выходящие на экран данные, а Хромов и Синичкина пытались представить, что происходит в зоне эксперимента. Рубцова в этот момент только прибежала на КП. Была её очередь отдыхать в лаборатории.

— Через какое время Инна появилась на КП после запуска эксперимента? — заинтересовался Плотников.

— Я не наблюдал за временем, но, приблизительно, минут через двадцать, — ответил Хромов, частыми глотками употребляя кофебенди. — Она прибежала растрёпанная, я бы даже сказал, полуодетая. Хотя всё время следила за своей внешностью очень тщательно.

— Очень интересно, — заметил следователь. — Продолжайте…

Разгон реактора проходил хоть и быстро, но спокойно. Вдруг, где-то на шестидесяти процентах разгонной мощности, произошёл резкий скачок в сторону увеличения. По стенам станции прошла мелкая дрожь и тут же всё стихло. Освещение, правда, не моргнуло, и никаких громких посторонних звуков не было. На мониторе графики плавно опустились к нулю. На КП попытались понять происходящее, но больше ничего не происходило. А по истечении нескольких часов, два столбца показателей расхода энергии скакнули к половине и там замерли. Оболенский смог это объяснить наличием ровного расхода энергии каких-то потребителей в зоне эксперимента. Но что это были за потребители — он не мог предположить. Потребляемая мощность была достаточно велика, но реактор справлялся без усилий.

Это было расценено на «совещании», как некое событие неизвестной природы. Факт в том, что потребление всей станции не превышало десятипроцентной мощности реактора.

— Так, — обрадованно потер ладони Плотников. — Вот мы и нашли искомое событие, свалившееся на станцию. Похоже, что Скачкова, или Фролова, сумели разобраться в событии, и посчитали, что его изучение принесёт массу полезного, в том числе, много денег. Не думаю, что кто-то из них озадачился революционным достижением в науке.

Хромов на этот выпад скромно промолчал.

— Кеша, а ты что скажешь? — следователь любовно погладил бок Стажёра.