Убийство напрокат

— Я как увидела из-за забора Иркину рожу, так сразу хотела назад повернуть. Но Витька бы вопросами потом замучил, скандал устроил . Опять же перед Ильей Константиновичем неудобно, он так хорошо нас встретил… Я думала, сделаю вид, что Ирку первый раз вижу, так она, сволочь, сразу ко мне подкатилась — мы, говорит, знакомы, как там, говорит, наша малая родина поживает?

Я отвечаю, тихо так, что давно в Заборске не была и не тянет меня. А она, гадюка, усмехается так ехидно и говорит: видела как-то тебя с бой-френдом твоим, интересный мужчина…

Я сразу сообразила, что не Витю она в виду имеет. А Ирка свое гнет — познакомь, говорит с Ямщиковым, уговори, чтобы он интервью мне дал эксклюзивное… Нет, вы представляете, наглости набраться, а? — закричала Вика и закурила новую сигарету. — Она же мне всю жизнь поломала, и она же хочет за мой счет выдвинуться! Я, конечно, послала ее подальше, тогда она и говорит, что на моем месте потише бы себя вела, поскольку запросто она, Ирка, может мою карьеру несостоявшуюся порушить. Вот встретит Павла Ямщикова где-нибудь на фуршете и откроет ему глаза на мое темное прошлое. А там уже все равно — правда ли, не правда, он разбираться не станет, живо меня выставит. Потому что ему свою репутацию беречь нужно. Я как услышала — так разозлилась, кто, говорю, тебя слушать станет?

Мало ли что было в Заборске — прошлый век!

Так и то все ты наврала в газетенке своей паршивой…

— И разумеется, она все тут же натрепала твоему Вите, — вставила Надежда со вздохом. — Чтобы тебя припугнуть, надо думать. Проверить, какая реакция на ее рассказе будет.

— Точно! Вернее не все, а так, намеками, но он такое вообразил! В общем, чуть не убийцей меня представила! Этот дурачок…

— Тихо ты, он же умер! — сурово прикрикнула Нина.

— Ну да, ну, в общем, он меня поймал, глаза вытаращены, слюной брызжет — икру, в общем, мечет. И давай ругаться — почему я не сказала, и все такое. Я, конечно, на взводе уже была, не выдержала, выдала ему, что знать его больше не желаю. Надо было сразу уехать, да прокопалась, а потом уж поздно было. Ночью уже мы с Иркой поругались. Я говорю, что шантажировать себя не позволю и что лучше ей меня в покое оставить, потому что второй раз не позволю себе жизнь сломать. Она смеется только…

Надежда прикинула про себя — пока все совпадало с рассказами Нины и дачной соседки. Похоже, что Вика не врет, и картина вырисовывается довольно ясная.

— Что дальше было? — строго спросила она.

— Что дальше? — рассердилась Вика. — Да ничего! Разбежались мы, потому что с той стороны забора тетка какая-то ходила, подслушивала. Я еще покурила на свежем воздухе, с Ильей Константиновичем поболтала, он как раз с собакой с прогулки вернулся. Он, видно, заметил, что мы с Витькой поругались, очень беспокоился. Говорит, Витька, конечно, шалопай, но я на него положительно влияю. Я, дескать, девушка серьезная, и он нашу дружбу очень приветствует. Так и сказал про дружбу. — Вика фыркнула. — А потом я успокоилась немного и решила еще раз с Иркой поговорить, урезонить ее немного. Пошла к ней под окошко, да только не дошла, потому что вот ее увидела, — Вика ткнула пальцем в Нину, — она как раз из окна вылезала. Я и рванула через кусты к крыльцу, не хотела, чтобы меня видели.

— Не вылезала я из окна! — Нина чуть не плакала. — Я просто стояла там, и то недолго.

— Ага, на приступочке, и подслушивала…

— Девочки, не ссорьтесь, — снова урезонила их Надежда, — давайте уж будем считать, что никто из вас Ирину Горностаеву не убивал…

— Давайте! — угрюмо согласилась Вика. — В общем, наутро, как узнали мы, что Ирка умерла, я, конечно, здорово перетрусила. Ведь на меня как раз и подумают, раз мы ссорились.

Да еще если прошлое вспомнят… В то, что она сама по себе задохнулась, как милиция посчитала, я ни на секунду не поверила. Не такой она была человек, чтобы вот так просто помереть. Не тот это случай, уж я знаю… И никакая щитовидка тут ни при чем. Придушил ее кто-то ночью, только не я. Однако другие вроде поверили, что смерть естественная. С Витькой мы на эту тему не говорили, я с ним вообще не разговаривала. И разъехались все по домам. Проходит примерно неделя, и звонит мне вдруг Илья Константинович прямо на работу, в магазин. И говорит так строго, что у него есть новости. И что новости эти очень серьезные. И чтобы я непременно приходила завтра на платформу станции Купчино в семнадцать пятьдесят пять, когда его электричка подъедет.

Я, конечно, сразу догадалась, что это он нас с Витькой опять свести хочет, но не стала отказываться. Славный такой дяденька был Илья Константинович, думаю, пойду, поговорю с ним, а с Витькой потом разберемся.

— Так-так, — протянула Надежда и снова незаметно взглянула на часы. Все сроки прошли, муж уже дома и проявляет недовольство.