Убийство по расписанию

– Вы не писали ей писем с угрозами?

– Мы че, больные? – Теперь в голосе Лобанова появилось раздражение. Это было на руку Гурову. Раздерганный противник имеет больше шансов на ошибку. – Не пудри мне голову, Гуров. Это ты таким дуракам, как Доронин или Щетинин, будешь байки рассказывать. Думаешь, я не понял, что происходит?

– А что происходит?

– Тебе нужен был «Эдельвейс». С самого начала ты и был на него настроен. – Лобанов все больше распалялся с каждым произносимым словом. – Скорее всего, это был чей-то заказ...

– Чей заказ?

– Не знаю чей. Может, этого мудака Ромашова, который мнит себя большой политической шишкой и воображает, будто весь мир крутится вокруг его персоны, а может, и еще кого-то из стоящих у власти. Этим ублюдкам всегда мало денег, и их дергают завидки, если кто-то находит более или менее стоящий бизнес...

– Значит, ты полагаешь, что торговля новорожденными детьми на органы – это стоящий бизнес? – Гуров стиснул зубы.

– А ты уже и об этом знаешь? – с досадой отозвался Лобанов. – Завладская насвистела? Или Аникеева? Я говорил Альберту, что от этих баб у нас будут одни только неприятности. Черт возьми!.. Ладно, проехали. В конце концов, теперь уже не имеет значения, кто и что тебе там понарассказал. Ты-то этой информацией ни с кем поделиться уже не сможешь. А что касается бизнеса, да, я считаю его стоящим. Это была моя задумка. Никому и не пришло больше в голову, что деньги можно добывать так легко. Это уже потом Доронин чухнул, что к чему. А поначалу моргал глазами и совался ко мне за советами по каждому пустячному вопросу. «А это как, Илья?», «А то?»...

Воспользовавшись словоохотливостью собеседника, Гуров присел на корточки, согнулся, насколько позволяла его комплекция, и с трудом поднялся еще на несколько ступеней. Спуститься назад в таком положении он бы уже не смог. Ходы к отступлению были отрезаны. Впрочем, Гуров и не собирался этого делать. От верхней площадки его отделяло теперь всего три ступени. Всего три... Взгляду полковника открылась часть комнаты, но Лобанова поблизости видно не было. Зато он отлично видел окно, стоящий рядом платяной шкаф, уголок верхней спинки дивана... Стоп! Мысль споткнулась обо что-то, и Гуров старательно стал прокручивать ее назад. Диван, шкаф, окно... Окно! Внимание полковника привлекли занавески на окнах. Сшитые из шелка, они ниспадали складками по принципу театральной маркизы. То, что нужно.

– Ты ушел, что ли, Гуров? – позвал его Лобанов, и полковник с удовольствием отметил присутствие в его голосе нервных интонаций. – Или наскучило языком чесать? Прав я оказался? Да? Конечно, прав. Ты выполнял заказ. И крыть тебе уже нечем, Гуров.

Он не ответил. Ноги сыщика начали затекать. Покусывая нижнюю губу, Гуров сумел-таки просунуть руку в боковой карман брюк и нащупать в нем подаренную женой на Новый год бензиновую зажигалку с памятной гравировкой на гладком корпусе. «Бесконечно любимому спутнику жизни от Марии». Гуров выудил зажигалку, откинул верхнюю крышку.

– Да, признаю! – выкрикнул он как можно громче, заглушая голосом звук проворачиваемого колесика. Вспыхнул фитиль. – Тебя и впрямь не проведешь, Илья. Но мне хорошо заплатили за этот заказ. И знаешь кто?

– Кто?

Гуров медленно выпустил воздух из легких, задержал дыхание и прицелился. Один шанс из десяти, что ему повезет. Но не использовать этого шанса полковник просто не мог. Все решится сейчас, в течение нескольких секунд.

– Доронин. Ему надоело плясать под твою дудку. И он знает, что мы с тобой сейчас здесь.

Гуров стремительно швырнул зажигалку. Пропитанный бензином фитиль не успел погаснуть раньше, чем зажигалка приземлилась на одну из складок занавески. Шелк вспыхнул мгновенно. И тогда Гуров, пользуясь замешательством Лобанова в ходе озвученной им информации и тем, что его внимание было на пару секунд отвлечено взметнувшимся к потолку пламенем, прыгнул вперед, как приведенная в действие пружина. Полковник перелетел через три оставшиеся ступеньки и растянулся на полу, завалившись на левый бок. Поймал в прицел «штайра» стоявшего, широко расставив ноги, Лобанова. Илья выстрелил, но промахнулся. Гуров дважды спустил курок. Первая пуля вонзилась Лобанову в бедро, а вторая лишь неудачно чиркнула его по правому плечу.

– Черт! – на выдохе вырвалось у Лобанова.

Раненая нога подвернулась, и он припал на одно колено. Зажатый в руке «магнум» двадцать второго калибра сместился вниз и смертоносным зрачком уставился Гурову в лицо. Лобанов оскалил зубы. У Гурова не осталось выбора, и он, опережая неприятеля, выстрелил в третий раз. Улыбка застыла на лице Лобанова, а по центру лба появилась аккуратная ровная дырочка диаметром девять миллиметров. Секунды три Илья простоял в такой позе без движений, а затем тяжело рухнул лицом вниз.

– Так получилось, – сдержанно произнес Гуров.