Убийство по расписанию. Завещание для всех желающих

– А то кто же? Полагаешь, папа отставил долю поместья во владение тебе в память о твоих постоянных домогательствах?!

– Маргарита! – выкрикнул Алексей. – Ты опускаешься до того, чтобы повторять глупые сплетни?! Уверяю, деточка, все это нелепость, досужие домыслы и злые языки.

– Злой язык у твоей сестрички Русланы. Что до тебя, можешь верить во что пожелаешь. Можешь хоть голову в песок спрятать, как страус. Я же позволю себе роскошь оставаться при своем мнении.

– Между прочим, научно доказано, что страус никогда не прячет голову ни в грунт, ни в песок. Этому заблуждению около двух тысяч лет, и оно пошло в мир из трактата римского писателя и философа по имени Плиний Старший, который попросту ошибся или слегка приукрасил действительность, как многие писатели, – ввернул Гуров. – На самом деле страус часто голову прижимает к полу, выискивая траву, камни, помогающие пищеварению, или по вибрации почвы узнать об опасности.

– А как же страусы пытаются избежать опасности? – спросила Римма Сергеевна.

– Они спасаются бегством, эти птицы способны развивать скорость до 95 километров в час. Правда, они не могут бежать слишком долго, всего лишь около пятнадцати-двадцати минут, но обычно этого бывает вполне достаточно.

– Левушка, дорогой, вы очень хорошо образованы. А позвольте узнать, чем вы занимаетесь, раньше как-то недосуг было?

– Я владею мебельной фабрикой и двумя реставрационными мастерскими, нынче это очень модно – давать винтажной мебели новую жизнь.

– О! Значит, вы, как Николай, столяр или, может быть, резчик по дереву?

– К сожалению, не наградил бог талантом, чего нет, того нет. Но зато я толковый управленец и удачливый бизнесмен. Дела идут весьма неплохо.

– Значит, богат! – достаточно громко прошептала мужу Марго. – Бизнесмены все так говорят, сглазить боятся. А на самом деле «неплохо» означает «очень хорошо».

– Это не стоит сейчас обсуждать, дорогая. И потом, я у тебя тоже бизнесмен, а так никогда не говорю.

– А все потому, что твои дела вечно идут не ахти, а потом постепенно начинается крах, – съязвила Руслана.

– Неправда, я еще могу поправить положение в своей сети, – взвился мужчина, – нужно только приложить усилия!

– И, возможно, вложить немножечко средств? Не лги ни себе, ни людям, ты на грани банкротства! – парировала она.

– Алексей снова разорился? Какой кошмар!

– Довольно ожидаемо.

– Интересно, а Николай успел узнать об этом?

– Наверное, успел, как правило, он все знал о своей родне, – зашептались две дамы, сидящие слева от Гурова. Кажется то были жены то ли приятелей, то ли крупных акционеров Петровского.

– Позвольте, позвольте! – неожиданно вклинилась в разговор Зоя Михайловна. – Что же это получается, здесь недавно прозвучал неприкрытый намек на то, что моей дочери ничего не достанется, потому что не положено. Как вообще может случиться подобное?!

– Если говорить кратко, то примерно так и будет. Более того, с этого дня я беру управление особняком в свои руки. Потому как навела справки и выяснила, что хозяйство в запустении, причем из-за того, что этому вопросу не уделяется должного внимания. Вернее, у того, кто пытался это делать, нет достаточно умения.

– Неправда, мама очень умная. И дома ее дела всегда в порядке.

– Вот пусть у себя дома и хозяйничает.

– А я официальная, законная вдова! Пребывала в законном браке и лишилась мужа и кормильца. По закону мне положена доля в его бизнесе, а также в имуществе. К которым, кстати, относится и особняк! Так что я тоже здесь хозяйка, официальная!

– Ну, пару дней побудь, – великодушно кивнула Маргарита и с безмятежным видом отпила глоток кофе с молоком из большой кружки с детским рисунком.

Эта кружка отличалась от всей посуды, которой был сервирован завтрак. Ее еще в начале трапезы подала Рите горничная со словами: «Эта ваша любимая, мы сохранили. Вы, помнится, любите пить большую чашку кофе за завтраком». И молодая женщина с улыбкой приняла этот знак любви и почтения.

– Что значит «пару дней побудь»? А потом что?! – В отличие от всех остальных, Стелла явно не уловила намека.

– Потом юрист отца, Петр Вениаминович, прочтет нам его завещание. И все мы, включая тебя, узнаем последнюю волю Николая Петровского.

– А вдруг Николай оставил все мне?! – азартно воскликнула Стелла и даже слегка подпрыгнула на своем стуле.

– Дорогая, если бы ты была чуть-чуть умнее, ты бы уже поняла: вдруг, неожиданно и к сожалению он на тебе женился. Бог знает, как это тебе удалось провернуть, отец был не слишком увлекающейся личностью, но случилось, и пусть, что уж теперь. Все остальное в жизни отца было обдуманно и взвешенно тщательнейшим образом. Так что не нужно надеяться на чудо.

– А я все равно буду! Николай любил меня, и он не мог просто вычеркнуть из своей жизни и забыть то, что между нами было! Он обязательно должен был позаботиться о моем будущем!

– Что ж, надежда умирает последней. А ждать, чтобы выяснить, осталось недолго.