Убийство Принца Оборотня

Но я посмотрела на него из-под ресниц, жеманно улыбнулась и стряхнула халат с плеч. Халат упал на пол, оседая вокруг моих ног.

Я застыла на месте, прижавшись к нему всем телом, пока он смотрел на меня медленным взглядом этих странных глаз. Если бы он решил взять меня сейчас, я бы даже не успела выхватить кинжал.

— Я разработала эту хореографию для Вашего Высочества. Когда я услышала, что вы пригласили нас выступить, я поняла, что должна создать что-то по-настоящему особенное именно для вас.

Все это не было ложью. Не технически.

Я сделала шаг назад и села на шелк, радуясь, что нахожусь вне пределов его досягаемости.

Здесь нервное напряжение покинуло меня. Здесь было место только для точных движений, для того, чтобы мышцы тянулись и сбивались в иллюзию непринужденной грации.

Я погрузилась в представление, но не совсем потеряла себя в нем. Не тогда, когда каждый нерв осознавал его. Так близко. Так чертовски близко.

Его руки покоились на подлокотниках трона, в одной из них был тумблер с янтарной жидкостью. Завязки от моего халата лежали на его коленях. Он следил за моими движениями, прикрыв глаза капюшоном. Ленивый, скучающий, полупьяный. Я видела десятки таких, как он. Скучающих и богатых, которых интересовали только развлечения и удовольствия. Это хорошо работало на меня.

Когда я растягивалась и танцевала на шелках, обмотанных вокруг моих лодыжек и запястий, его взгляд был прикован к этим креплениям. У меня были другие покровители, которым нравилось связывать меня ими и трахать в подвешенном состоянии. Без сомнения, он представлял себе именно это. Его зрачки расширились, а каждый вдох сопровождался глубоким вздохом и опусканием груди.

Отвлекись. Это было мое время.

Я поднималась по шелку, позируя, когда обматывала его вокруг себя, отмечая точку, в которой я должна была остановиться на одном уровне с ним. Я удерживала его взгляд, пока перерезала ему горло.

Когда брызнет кровь, я и глазом не моргну.

Как только я достигла вершины, я расставила пальцы ног и развела ноги в стороны, садясь на шпагат в воздухе. Пока это зрелище занимало его, я забралась на балку. На мгновение я почувствовала облегчение, когда мои пальцы сомкнулись на обтянутой кожей рукояти кинжала. Если бы кто-нибудь нашел его и снял…

Но этого не произошло.

Он был мой.

И примерно через десять секунд я тоже буду мстить.

— За Зиннию, — прошептала я и отпустила руки.

Я крутанулась в воздухе, пока шелк разматывался. На сцене это движение вызвало бы вздох толпы, так как они боялись, что я не остановлюсь. Однако я всегда останавливалась именно там, где намеревалась, и этот случай не стал исключением.

Вскочив на ноги, я приземлилась и опустилась на него. Его глаза с капюшоном впивались в каждое движение, заставляя мою кожу покрываться мурашками. Его тело было таким же твердым, как и на вид, мощным, как у зверя, которым он был. Так близко я чувствовала медовый запах виски в его дыхании, ощущала жар его кожи, чувствовала медный вкус крови, которую мне предстояло пролить.

Я улыбнулась, будто именно этого он и ожидал, и опустила взгляд к его губам, словно собираясь поцеловать.

Они изогнулись.

Сердце колотилось, отдаваясь эхом в висках и горле. Я подняла кинжал, готовая нанести удар.

Не сводя с меня взгляда и не ухмыляясь, он обхватил рукой мое запястье.

Сердце заколотилось, но у меня не было времени волноваться или даже думать. Я выронила клинок и поймала его в другую руку.

Стремительный удар вверх, и все будет кончено.

Я рванулась, бицепсы напряглись.

Он схватил меня за запястье.

Нет.

Крепче, чем его хватка на мне, что-то схватило мое сердце. Что-то холодное и мертвое. Что-то, что сжимало. Я не могла дышать, не могла стряхнуть его с себя, не могла мыслить здраво.

Я могла только смотреть в эти золотистые глаза с прорезанными зрачками и думать о том, как они похожи на глаза кошки, которая смотрит на свою добычу.

— О боже, маленькая птичка, — пробормотал он. — Что ты делаешь?

ГЛАВА 4

Я должна была бояться. Он наверняка собирался убить меня. Но все, о чем я могла думать, — это как я подвела сестру. И все, что я чувствовала, — это… ничего.

Только сердце стучало так быстро и сильно, что ребра едва не лопнули. Неужели у меня сердечный приступ?

Если это не убьет меня, то убьет он. Что было бы хуже?

Я попыталась схватиться за грудь, но он держал крепко, кончики его когтей угрожали моей коже десятью булавочными уколами.

— Сейчас, сейчас, маленькая птичка. Не надо драться. У тебя был шанс. — Он улыбнулся, показав клыки.

— Охранники. — Он не сводил с меня глаз, когда звал. Дверь открылась слишком быстро, как будто они ожидали этого.

Но это было невозможно.

Он подбородком указал на дюжину фейри.

— Приведите моего нового друга.

С нечеловеческой силой он выдернул меня из шелков и связал руки вместе. Он связал их за спиной завязками от моего халата и, положив одну руку мне на плечо, повалил меня на пол.

Доски пола уперлись мне в колени, твердые и гладкие.