Убийство профессора

Получить её подпись на отказе от претензий стоило мне сорокаминутного разговора. Он сообщила мне, что Снегова – её сценический псевдоним, а её настоящая фамилия – Гречко и рассказала (вкратце) историю её отношений с бывшим мужем, военным, который бросил её и переехал в другой город. Я кивал, как китайский болванчик, но всё-таки сумел вклиниться и объяснить цель визита. Она вначале возмутилась "отвратительным" поведением "мерзавки" и даже продемонстрировала мне раны на некоторых частях своего замечательного тела. Я выразил искреннее сочувствие и рассказал и бедствиях, случившихся с Ольгой. Её квартиру обокрали, мужа убили, но и при жизни муж – учёный сухарь и зануда - не обращал внимания на жену, так что ей не с кем было поделиться и даже просто поговорить по душам.

- Какой кошмар! – воскликнула Снегова и, не колеблясь, поставила свою подпись. Она даже выразила желание помочь "бедняжке".

Вдохновлённый успехом, я поехал к следующему потерпевшему. Было четверть двенадцатого, но студенты так рано спать не ложатся. Во всяком случае, нормальные студенты. Я почему-то был уверен, что Олег Ручко – самый правильный студент, который ещё бодрствовал, но действительность превзошла мои ожидания.

Я стоял на лестничной площадке, безрезультатно нажимая в десятый раз на кнопку звонка. Трель звонка тонула в громыхающей за дверью громкой музыке. От злости я пнул в дверь, которая траурно заскрипела и открылась: она не была заперта. Я вошел и почувствовал крепкий запах спиртного, смешанный с терпким запахом табака. Это была стандартная двушка с длинным коридором. В его конце прямо передо мной виднелась дверь ванной, слева от неё располагалась кухня, справа – спальня, а рядом с входной дверью, в стене справа, была двустворчатая дверь в зал.

Судя по количеству кожаных курток на вешалке в квартире должно было быть не меньше шести человек, но никто не вышел меня встретить. Мне ничего не оставалось делать, как самостоятельно обследовать территорию.

Я открыл дверь в зал и увидел голые мужское и женское тела, сплетённые в позе, которая в Камасутре обозначается номером 42. И тихо закрыл дверь. Если даже парень и был Олегом Ручко, я нее имел никакого права прерывать процесс.

Еще один парень в костюме Адама с красным лицом и всклоченными волосами (на голове) вывалился из ванной. Он заметил меня и пробормотал:

- Ты…апа…апаз…даааллл

- Я понимаю, что уже поздно, но мне нужно срочно увидеть Олега Ручко.

- Сииильно ап…паз…гад, - упрямо продолжил парень, пьяно погрозив мне пальцем.

Я понял, что общаться нормальным языком в такой обстановке бесполезно, и пора перейти на язык племени мумба-юмба.

- Я, - крикнул я, тыкая себя в грудь пальцем, - Алекс! – А ты? – я упёр палец в его грудь.

- Олег, - ответил он.

- Ручко?

Парень кивнул

- У меня для тебя что-то есть – крикнул я и затолкнул его обратно в ванную.

Ванна была занята погружённой в воду голой девицей, которая, увидев меня, не выказала никакого удивления, поскольку находилась в таком же состоянии, что и парень.

Я снял душ, наклонил Ручко над ванной и направил на голову струю холодной воды. Тот запыхтел, отплёвываясь и издавая нечленораздельные звуки, затем крикнул:

- Хватит!

Когда он поднял голову, стало видно, что его взгляд прояснился, а на лице появилось осмысленное выражение.

- У меня для тебя что-то есть, - повторил я.

Он кивнул и энергично растёр голову полотенцем, а затем вышел из ванной и направился в спальню. Когда он открыл дверь, свет лампы в коридоре выхватил из сумрака спальни живописные ягодицы женщины, склонившейся в позе, которую не описывает Камасутра. В квартире бурлила и била ключом сексуальная жизнь, лилась через край половая активность.

Ручко безнадёжно махнул рукой, обвязал вокруг чресел полотенце и направился на кухню. Там никого не было, но она не была пустой. Мойка была завалена грязными тарелками, стаканами, ложками, вилками. На столе выстроились ряды бутылок, красовались блюдца, заполненные окурками.

- По глазам вижу, что ты правильный мужик! – заявил Ручко. – Давай выпьем.

Он сел за стол, пододвинул два стакана и наклонил бутылку. Из неё упала скудная капля. Парень удивлённо заглянул в горлышко, как бы стараясь понять, куда делось содержимое.

- Ты опоздал! – завёл он снова свою шарманку и ударил кулаком по столу. Несколько бутылок, подпрыгнув, упали на пол.

- По глазам вижу, что ты парень что надо! – сказал я, снова меняя тактику, и хлопнул Ручко по плечу. – Ты меня уважаешь?

- А то!

- Тогда подпиши эту бумажку, - я подсунул ему отказ от претензий и вложил в пальцы ручку.

Парень бессмысленно уставился на бумагу.

- Эээ, нет. Моя мама всегда учила меня не подписывать никаких бумаг. – Он отодвинул бумагу и ручку в сторону. - А в чём дело-то?

Я напомнил ему о событиях в ресторане.

Лицо Ручко прояснилось.

- Ну да, мы отмечали день рождения Вована, а эта чикса грохнулась со сцены и разбила весь стол, - он ухмыльнулся. – А ещё эта чокнутая баба, жена профессора.

Он нахмурился и добавил:

- Ну ты жох! Ты должен возместить. У меня все джинсы испачкались. – Он снова пригрозил мне пальцем.