Убийство с чешским ароматом

Мудро и спокойно смотрел с карты Иерофант – Первосвященник, или, в итальянском варианте, Папа Римский, сидя на своем троне в золотой тиаре и слегка опираясь на резной посох.

Сзади открывалась дверь в старинную библиотеку, а по бокам склонили головы два монаха.

Саша подержала карту в руках, а потом разжала пальцы, и ветер подхватил кусочек картона и понес его куда-то, смешивая с легкими снежинками и поднятыми с булыжной мостовой старыми желтыми листьями.

Девушка проводила взглядом улетевшую карту и заторопилась к выходу из узкого переулочка. Пора было двигаться в старый город, где у нее назначена встреча.

***

Вот, вам просили передать. – Иван, позвонивший Саше и пригласивший ее в кафе, положил перед девушкой конверт и небольшой сверток.

– От брата Марка? –Почему-то сразу догадалась девушка.

– От Его Высокопреосвященства

Саша недоуменно посмотрела на молодого священника.

– От Его Высокопреосвященства, кардинала Ридольфи. Марко Ридольфи.

Саша лишь покачала головой. У нее не было слов.

– И… давно он кардинал? – только спросила она.

– Последние лет двадцать, – улыбнулся Иван. И не просто Князь Церкви, а глава конгрегации по вопросам вероучения. Он занял этот пост, когда предыдущий глава, кардинал Ратцингер, был избран Папой Римским.

– Никогда не слышала о такой.

– Слышали, – снова улыбнулся молодой священник, – наверняка слышали. Когда-то она называлась по-другому: Святая Инквизиция.

Иван распрощался и пожелал девушке счастливого пути.

Оставшись одна за столиком, Саша раскрыла конверт. На листке с личным гербом и печатью кардинала Ридольфи было написано:

«Сarissima Alessandra, заверяю, что отныне Вы всегда будете в моих молитвах.

Благословляю Вас и прошу принять от меня маленький сувенир на память, я надеюсь, что он Вам понравится.

Che Dio ti bendica. Да хранит Вас Господь. Марко Ридольфи».

Из пакета Саша достала маленькую коробочку, открыла: на темном бархате лежала золотая брошь.

Лев Святого Марка раскинул крылья, взметнул хвост, одна лапа удобно устроилась на толстой книге. И хотя латинские буквы были такими мелкими, что трудно разобрать, Саша прекрасно знала, что там написано:

«Рax tibi marce evangelista meus» – мир тебе, Марк, евангелист мой.

Саша приколола брошь к свитеру и вышла в город. На Прагу уже спустились сумерки и снова пошел легкий невесомый снег.

Мокрые мостовые сверкали в ночных огнях, народ собирался к бою часов на ратуше, а над городом темнели башни Тынского храма, давшего последний приют алхимику, астроному и волшебнику Тихо Браге…

Чуть дальше на золотом фронтоне замерли темные фигуры… Казалось, ещё мгновение, и расправятся темные плащи – крылья, и бесшумно полетят над ночным городом стражи…

Добра или зла? Возможно, ни того, ни другого, ведь мир построен на равновесии.

А где-то на улочках Мала Страны ветер играл старинной картой, то поднимая ее над замерзшими крышами, то опуская к подножиям статуй, все дальше и дальше, над самым странным и мистическим городом мира…