Убийство с третьей попытки

Снаружи было уже совсем темно. Ален поправил сползающий плед и услышал, что по лестнице кто-то спускается. Сам он сидел так, что при спуске увидеть его можно было лишь обернувшись, — Этвуд, не заметив его, дошёл до двери, открыл её и вышел наружу. «Куда это он отправился в такое время? — машинально подумал Ален и тотчас одёрнул себя: какое ему дело? — Пусть идёт куда хочет. Может, нашёл в деревне или на одной из ферм женщину, с которой не будет хлопот, и идёт к ней». Однако Этвуд остановился у самого дома, напротив окна, расположенного через два от того, где сидел Ален. Свет на первом этаже был уже везде погашен, и потому Этвуд не видел Алена. А тот различал его фигуру благодаря падающему из-за угла свету от центрального входа. Этвуд явно кого-то ждал. Ален слез с подоконника, собираясь идти к себе, уронил при этом книгу и нагнулся за ней. Выпрямившись, он напоследок ещё раз бросил взгляд на Этвуда и увидел на фоне кустарника за его спиной (тот стоял лицом к дому) пригнувшуюся тёмную фигуру с выставленной вперёд согнутой правой рукой, в которой что-то блестело. Ален ударил книгой по стеклу и крикнул: «Берегитесь!» Человек с ножом прыгнул на Этвуда, а тот, предупреждённый криком Алена, рванулся в сторону, но совсем уклониться от удара не смог, и нож скользнул по его плечу. Ален, распахнув окно, выскочил наружу и подбежал к Этвуду. Тот стоял, прислонившись к стене, с его левой руки капала кровь. Ален торопливо осмотрел его: Этвуд отделался длинным порезом от плеча до локтя. Рана была неопасной, однако Этвуд, похоже, находился в шоковом состоянии, нападавший же тем временем исчез в кустах.

— Филип, вы можете идти?

Этвуд очнулся.

— Да, конечно. Это был мужчина! — воскликнул он с выражением полнейшей растерянности, и Ален понял, в чём дело: Этвуд был ошеломлён нападением неизвестного, так как до сих пор считал, что на его жизнь покушалась миссис Рэтленд.

— Идёмте, вас перевязать надо.

Ален запер на засов дверь и вслед за Этвудом поднялся по лестнице. Придя к себе, Этвуд правой рукой достал из шкафа коробку с ватой и бинтами. Ален помог ему снять рубашку, продезинфицировал рану и наложил повязку, после чего Этвуд лёг на кровать, а Ален уселся рядом и спросил:

— Зачем вы вышли из дома?

Этвуд искоса посмотрел на него, потрогал повязку и после некоторого колебания сказал:

— Я думал, что меня ждёт Кэт.

— Почему?

Этвуду явно не хотелось отвечать на этот вопрос, однако после того, как Ален только что пришёл ему на помощь, открыто уклониться от столь прямого вопроса было невозможно, и он нехотя сказал:

— Кто-то бросил камешки мне в окно. Я сам бросал ей в окно камешки, поэтому подумал, что это она.

— А внизу вы никого не заметили?

— Нет, уже было темно.

— Кто же это мог быть?

— Понятия не имею.

— До сих пор вы подозревали миссис Рэтленд, — сказал Ален.

Этвуд, по-прежнему неохотно, кивнул:

— Я тогда понял, что вы догадались.

— Филип, скажите честно, вы считаете, что я лезу не в своё дело?

— Нет, почему? — неопределённо ответил тот.

— Тогда я хочу ещё кое-что спросить.

— Я знаю, что вы спросите, — сказал Этвуд, глядя в потолок. — Только лучше не спрашивайте. Именно вам-то я и не могу ответить.

— Ну тогда я пойду, — хмуро сказал Ален и встал, однако тут он вспомнил услышанный в саду обрывок фразы и решил, что должен поставить об этом в известность Этвуда.

Его сообщение произвело сильное впечатление.

— Этот голос вам никого не напомнил? — спросил Этвуд, приподнявшись на локте.

— Нет, они стояли далеко, я едва разобрал слова. Мужчину я совсем не разглядел, а женщина была в тёмной шали с золотистыми блёстками, — Ален задумался. — По-моему, я уже видел такую шаль прежде, только не помню, на ком, — он мысленно набросил шаль по очереди на каждую из живущих в доме женщин, но ни одна картина не вызвала в нём никакого отзвука. — Забыл, — сказал он с сожалением.

— Постарайтесь вспомнить, — настаивал Этвуд. — Если б мы узнали, кому принадлежит шаль, то наверняка определили бы и мужчину. Хотя вообще-то совсем необязательно, чтобы их разговор имел именно тот смысл, какой мы ему придали, — добавил он, поразмыслив. — Вы слышали слишком мало, чтобы судить наверняка.

— А на мой взгляд, вполне достаточно, но поскольку я всё равно забыл, на ком видел эту шаль, то спорить не о чем. Хотя постойте… да, точно, вспомнил! Шаль лежала на кресле в гостиной, там тогда все были, но кто её туда положил, я не заметил.

— А я такой шали вообще не видел.

Они помолчали, затем Ален сказал:

— На вашем месте я бы на ночь запирал дверь на ключ.

— Хорошо, я закрою. К тому же у меня есть револьвер. Вот уж не думал, что придётся в собственном доме принимать такие меры.

Ален подумал, что сейчас самое время посвятить Этвуда в то, что Хилтон — любовник Дорис; раз речь зашла о паре, они выдвинулись на первый план, однако как объяснить, откуда он это знает? Будь Этвуд с ним откровеннее, он честно сознался бы, что подслушивал, пользуясь потайным ходом, однако скрытность Этвуда удерживала его от такого признания, и вместо этого он сказал: