Убийство царской семьи. Полная версия

В 1914 году был мобилизован, но сумел освободиться от военной службы, поступив на завод, работавший тогда на оборону.

Еще в апреле месяце 1917 года вступил в партию большевиков в Сысерти и в течение трех месяцев вносил установленную плату в кассу партии.

После большевистского переворота с первых же дней состоял в большевистском отряде и ходил воевать с атаманом Дутовым.

Возвратившись с фронта в апреле месяце 1918 года, поступил в состав охраны при доме Ипатьева.

С самого первого момента и до самого последнего времени занимал исключительное положение среди других рабочих этой охраны: он был вовсе не разводящим, как именует его Михаил Летемин, а был «начальником» всей охраны.

Он сыграл некоторую роль в удалении Авдеева из дома Ипатьева, выступив в роли доносчика на него чекисту Юровскому за те послабления, которые Авдеев делал во вторую половину своей службы царской семье.

За это он сделался правой рукой Юровского и пользовался его исключительным доверием.

Конечно, Медведев ушел с красными из Екатеринбурга. Он был в Перми, когда ее брала армия Адмирала. Там самим комиссаром Голощекиным ему было дано ответственное поручение: взорвать мост через Каму после оставления города большевиками. Взрыв не удался по техническим причинам. Медведев был задержан и отыскан Алексеевым.

Он объяснил при допросе у него:

«16 июля 1918 года по новому стилю, под вечер, часов в 7, Юровский приказал ему, Медведеву, собрать у всех караульных, стоящих на постах при охране дома, револьверы. Револьверов у охраны дома было всего 12 штук, все они были системы Нагана. Собрав револьверы, он доставил их к коменданту Юровскому в канцелярию при доме и положил на стол.

Еще утром в этот день Юровский распорядился увести мальчика, племянника официанта, из дома и поместил в караульном помещении при соседнем доме Попова.

Для чего все это делалось, Юровский ему не говорил, но вскоре после того, как он доставил Юровскому револьверы, последний ему сказал: «Сегодня, Медведев, мы будем расстреливать семейство все», и велел предупредить команду караула о том, что если команда услышит выстрелы, то не тревожилась бы. Предупредить об этом команду он предложил часов в 10 вечера.

В указанное время он, Медведев, команду предупредил об этом, а затем снова находился при доме.

Часов в 12 ночи комендант Юровский начал будить царскую семью.

Сам Николай II и все семейство его, а также доктор и прислуга встали, оделись, умылись, и приблизительно через час времени все одиннадцать человек вышли из своих комнат.

Все они на вид были спокойные и как будто никакой опасности не ожидали.

Из верхнего этажа дома они спустились вниз по лестнице, ведущей из ограды дома.

Сам Николай II на руках вынес сына Алексея.

Спустившись вниз, они вошли в комнату, находящуюся в конце корпуса дома.

Некоторые имели с собой по подушке, а горничная несла две подушки.

Затем комендант Юровский приказал принести стулья. Принесли три стула.

К этому времени в дом особого назначения уже прибыли два члена чрезвычайной следственной комиссии, один из них, как он узнал впоследствии, был Ермаков, как звать его, не знает, родом из Верх-Исетского завода, и другой, ему совсем не известный.

Комендант Юровский, его помощник и эти два лица спустились в нижний этаж, где уже находилась царская семья.

Из числа охраны находились внизу в той комнате, где была царская семья, семь латышей, а остальные три латыша были тоже внизу, но в особой комнате.

Револьверы были розданы Юровским уже по рукам и находились у семи латышей, бывших в комнате, двух членов следственной комиссии, самого Юровского и его помощника, всего было роздано по рукам одиннадцать револьверов, а один револьвер Юровский разрешил взять обратно ему, Медведеву Кроме того, у Юровского был при себе револьвер Маузер.

Таким образом, в комнате внизу собралось всего 22 человека: 11 подлежащих расстрелу и 11 человек с оружием, которых он всех назвал.

На стульях в комнате сели супруга Николая II, сам Николай II и сын его Алексей, остальные стояли на ногах около стены, причем все время были спокойны.

Юровский спустя несколько минут, вышел к нему; Медведеву, в соседнюю комнату и сказал ему: «Сходи, Медведев, посмотри на улице, нет ли посторонних людей, и послушай выстрелы, слышно будет или нет».

Он, Медведев, вышел за ограду и тотчас по выходе услыхал выстрелы из огнестрельного оружия и пошел обратно в дом сказать Юровскому, что выстрелы слышно.

Когда вошел в комнату, где находилась царская семья, то они все уже были расстреляны и лежали на полу, в разных положениях, около них была масса крови, причем кровь была густая, «печенками»: все, за исключением сына Царя Алексея, были, по-видимому, уже мертвы. Алексей еще стонал. Юровский еще раза два или три при нем, Медведеве, выстрелил в Алексея из нагана, и тогда он стонать перестал.

Вид убитых настолько повлиял на него, Медведева, что его начало тошнить, и он вышел из комнаты.