Убийство церемониймейстера

– Да. Дело-то ясное: обычная кляуза. Или мстят, или что-то не поделили. В нашем архиве таких бумажек мильон! Иногда, право, кажется, что одна половина населения империи пишет доносы на вторую половину. А что? Вы узнали руку автора?

– Да. Это некий Дашевский. И донос действительно лжив. Но ему удалась проделка: соперника выкинули из кандидатов на должность в министерстве Двора.

Секеринский покачал головой:

– Гнусно, ох как гнусно… Но такие люди бывают полезны нашей службе. Как, вы сказали, зовут стервеца?

– Устин Алексеевич Дашевский. Но вы не сможете его заагентурить.

– Это почему же?

– А его на днях зарезали.

– Жалко, ох как жалко…

Лыков уходил с Гороховой довольный. Он узнал кое-что важное. Оказывается, Лерхе – свой человек в Императорской охоте! Значит, возможно его знакомство с братьями Цыферовыми. Если это так, то новое обстоятельство сразу выдвигает дипломата в первый ряд подозреваемых.

Догадка надворного советника подтвердилась. Самого светлейшего князя Лыков в Гатчине не застал, но его помощник Козлянинов был на месте. Он сообщил, что Лерхе правда частый здесь гость. Он один из учредителей Общества правильной охоты и близко знаком со многими царскими егерями. В том числе и с братьями Цыферовыми. Ефим однажды даже спас Викентию Леонидовичу жизнь! В прошлом декабре тот ранил секача, а добить не смог – второй патрон заклинило. Кабан весом в двадцать пудов сошел с тропы и попер прямо на охотника. Быть беде, но стоящий соседним номером Цыферов успел свалить зверя в шаге от дипломата. Вот так дела!

Лыков стал расспрашивать егермейстера о братьях-близнецах, но тот был краток:

– Я уже сказал, что знал, вашему помощнику. Ну были такие. Уволились по весне. Что о них вспомнить? Хорошие работники, но очень жадные. Вымогали на чай. Я получал жалобы. Ну и вообще… звероватые они какие-то…

– Звероватые? Это что значит?

– Ну, кровь у убитого зверя сливали и пили. Охотники так делают, но мало кто. А эти… Ни с кем не сходились, и была в них какая-то жестокость…

Лыков вернулся в департамент и прошел в филерское отделение служительской команды. Начальник отделения вызвал по его приказу шестерых наружников. Сыщик разбил их на пары и велел наблюдать за всеми тремя подозреваемыми. Присутственное время заканчивалось, и он поспешил к Певческому мосту. Ему не терпелось еще раз переговорить с Лерхе.

Алексей встретил дипломата выходящим из здания министерства. Увидев прилипчивого сыщика, тот сразу сник.

– Что у вас опять?

– Викентий Леонидович, вы знали братьев Цыферовых, егерей из Императорской охоты?

– Каких еще Цыферовых?

– Я же сказал: егерей.

– Их там семьдесят человек! Всех не упомнишь.

– Но эти – близнецы. Такие запоминаются.

– Только не мне.

– Ефим спас вас в декабре от раненого секача. Неужели и это забыли?

– Какого секача, Лыков? Где вы наслушались этих глупостей?

– От егермейстера Козлянинова.

Лерхе осекся, потом сказал:

– Тут охотничья история, разве вы не поняли?

– Что я должен был понять? – удивился в свою очередь Лыков.

– Ну, все охотничьи истории – наполовину вранье!

– Ответьте прямо на мой вопрос: были ли вы знакомы с егерями Цыферовыми?

– С Иваном нет. Он псовый, а я не выношу собак. С Ефимом пару раз ходил на волков. От кабанов он меня не спасал! А чем, собственно говоря, вызван ваш к ним интерес? Егеря как егеря…

– Они участвовали в убийстве Петрова, лакея Дашевского. Скорее всего, они же резали и самого барина.

Лерхе застыл, нахмурился, потом спросил:

– Это точно вами установлено?

– Точнее некуда. Иван погиб в перестрелке с полицией, когда пытался сжечь труп лакея на костеобжигательном заводе.

– Та-а-к… Теперь я понимаю…

– Что вы понимаете, Викентий Леонидович? Скажите и мне.

– Все понимаю. Весь ваш замысел.

– И в чем же он состоит, по-вашему?

Лерхе выпятил тощую грудь и стал похож на задиристого петуха.

– Вам, Лыков, нужно отчитаться. Представить начальству виноватого и закрыть дело. И на роль этого виноватого вы с самого начала выбрали именно меня!

– Здрасте! А кто бегал за Дашевским с кулаками? У кого он отбил невесту? Чье место занял при Дворе? Это все тоже я придумал?

– Но…

– А теперь выясняется, что вы и с убийцами знакомы! Какой, к черту, мой замысел? Вы своею волею, семимильными шагами лезете, буквально рветесь в главные подозреваемые!

Лерхе позеленел от злости.

– Но вы же не верите ни одному моему слову! – рявкнул он так, что на них стали оборачиваться прохожие.

– Из вас эти слова клещами надо вытаскивать, – ответил Лыков, пытаясь сохранить ровный тон. – Фамилию вдовы так мне и не назвали!

– А в благородство вы тоже не верите?

– Нет, – ответил сыщик с сожалением.

– Но почему? Вот объясните: почему?

– Это общая черта всех, кто служит в полиции. А не только моя. Когда много лет постоянно копаешься в дерьме, поневоле изверишься в людях.

– Да ну вас к черту! – заявил в сердцах Лерхе. – Орденок сорвать хотите? И для того готовы сослать в каторгу невиновного? Валяйте!