Убийство у синего моря

Вскоре перед нами появляются горячие блюда: куриное филе в ломтиках бекона и запеченный картофель. Сразу вспомнился Юнатан – ему никогда не нравится, когда Закке зараз готовит два вида мяса на ужин. «Ну просто зоопарк какой-то, – ворчит он тогда, – может, тебе еще посыпать все это перьями?» Честно говоря, я уже начинаю по ним скучать. По моим надежным парням. В жизни такие тоже нужны.

К горячему мы с Рози решаем взять бутылку французского каберне. Это все Закке, он научил меня сочетать белое мясо с красным вином.

Внезапно мне в голову приходит неожиданная мысль. Несмотря на то что мы знакомы с Рози уже несколько месяцев, есть одна вещь, о которой я никогда толком у нее не спрашивала.

– Послушай, Рози.

– Да?

– Как ты относишься к любви?

– Как я отношусь к любви?

– Ага.

– Я полицейский на пенсии, поэтому, когда при мне говорят про любовь, в голову сразу начинают лезть мысли о дурном обращении с подростками и травмирующих психику разводах.

Я качаю головой и кладу в рот ломтик чудесной нежной курятины.

– Нет, я серьезно, Рози. Разве ты не хочешь, чтобы рядом с тобой кто-нибудь был? Ведь ты, должно быть, скучаешь по… по своему бывшему мужу. Прости, забыла, как его звали.

– Леннарт.

– Точно, Леннарт.

Рози упоминала его в разговоре со мной. Это случилось однажды вечером прошлым летом. Подруга сказала, что он ушел из жизни десять лет назад, а следом добавила «любовь всей моей жизни». Я очень хорошо запомнила ее слова.

– Да, конечно же, я скучаю по нему. Каждый день вспоминаю. Иной раз проснусь утром и никак не пойму, почему его нет рядом со мной в постели. Порой я окликаю его по имени. Крикнешь, бывало: «Леннарт, куда ты задевал пульт от телевизора?», и только потом доходит, что его больше нет.

Рози опускает голову и долго смотрит на курицу в своей тарелке. Слегка тыкает в нее вилкой.

– Прости, Рози. Должно быть, с моей стороны было глупо поднимать эту тему.

– Нет-нет, ничуть. От неприятных разговоров не умирают. Но мне до сих пор бывает тоскливо, когда заходит разговор о Леннарте. Я постоянно о нем думаю, но со временем ко всему привыкаешь. Нужно жить дальше.

Я киваю.

– Я тебе сочувствую.

– Спасибо.

– Должно быть, всему виной рак?

На долю секунды вид у Рози становится отсутствующим. Ее взгляд устремляется к темному морю, где волны бьются о скалы на берегу. Потом она замечает, что я на нее смотрю.

– Ты что-то сказала?

– Рак? Он скончался от рака?

– А, прости. Да, точно, из-за него самого.

Она торопливо делает глоток каберне.

– Мм, какое вкусное вино.

– Да, в самом деле. И ты… ты никогда не задумывалась о том, чтобы снова начать с кем-нибудь встречаться?

– Ха! Я и встречаться? Мне скоро стукнет семьдесят, Силла!

– На сайтах знакомств очень много семидесятилетних.

– И что я, по-твоему, напишу? Особа, стоящая одной ногой в могиле, ищет такого же безумца. Доставка осуществляется в урне, которая будет красиво смотреться на вашей каминной полке!

– Семьдесят еще не возраст.

– Тебе легко говорить. Кстати, ты успела перед отъездом еще хоть разок повидаться с Адамом?

Глоток вина застревает у меня в глотке, и мне приходится приложить усилия, чтобы проглотить его. Внутри словно кто-то больно кольнул иголкой. Цепочка с подвеской. Сверкающая цепочка с подвеской. Ну что ж, ты сама виновата, Силла. Ведь это ты начала разговор на эту тему.

Рози не мигая смотрит на меня.

– Или это запрещенная тема?

Я натянуто улыбаюсь:

– Да нет. Просто я подумала… Ну ты понимаешь, разговаривать об этом с тобой как-то немного…

– Стесняешься?

Я смеюсь:

– Да.

– Ну извиняй. Такое случается со всеми, чей возраст приближается к семидесяти. Напрочь забываешь про приличия и начинаешь балаболить про все подряд.

– Понимаю. Я была у него дома вчера. Он приготовил соус болоньез…

– О, болоньез Адама! Это нечто!

– Да, в самом деле. И вот…

На долю секунды я готова рассказать обо всем, что случилось вчера. О совершенно волшебном вечере и далеко не такой чудесной ночи, когда я проснулась, а он сидел на кухне и работал. А утром удрал, даже не попрощавшись и не оставив записки. А цепочка его бывшей до сих пор лежит на его ночном столике. Но я ничего не говорю.

– Было очень мило, – вместо этого сказала я.

И все же это имя неотступно преследует меня, словно запах жаркого. Сабина. Шикарная жительница Остермальма, с которой Адам некоторое время встречался еще до знакомства со мной. Впрочем, когда прошлым летом мы занимались с ним любовью, я думала, что он до сих пор с ней встречается. Как оказалось, это было чистой воды заблуждением. Несколько месяцев назад они расстались, но Адам продолжал оставаться с Сабиной на связи и всячески поддерживал ее, когда она лечилась от рака. Лечение, закончившееся тем, что Сабина влюбилась в своего врача. Как репортер скандальной газеты со стажем, я могла бы написать на эту тему статью с заголовком: «Раковая опухоль привела меня к любви!»