Убийство в антракте

- Неплох. А если и плох, то лишь с сугубо пролетарской точки зрения. Кстати, алиби у него солидное.

- И что за свидетелей он нашел?

- Не то слово, Игорь, - это они его отыскали. Из тех, кто на таких концертах бывает по долгу службы.

- Никак коллег где-то Гусь выкопал?

- Бери выше. Вот, познакомься: показания капитана спецслужбы Чеховца. Отсюда: "Гуся я знаю давно, по моей просьбе он..."

- Да, не слабо.

- То-то. Кстати, где и когда они с Гусем познакомились, Чеховцов отвечать отказался, сославшись на профессиональные секреты, и посоветовал мне этот вопрос замять. Заверил, что Гусь все второе отделение просидел рядом, это может подтвердить и супруга капитана.

- Допрашивали?

- Ты и допросишь. Думаю, это уже не принципиально. Повестку на завтра на девять я Чеховцовой передал с мужем. Эти - точны.

- Считаете, нужно?

- Сейчас все годится.

Разговор с отчимом Кроновой Строкач взял на себя. Асин помаячил на пороге и, нетвердо ступая, приблизился к столу майора. Сел на стул - и словно растекся на нем.

- Глубоко сочувствую вам, Илья Ефимович. Признаюсь, навидался я в своей жизни смертей, но всякий раз особенно тяжело, когда гибнут молодые, красивые.

- Спрашивайте, ведь за этим вызывали?

- Да, разумеется. Меня интересует последний день вашей падчерицы. Начнем с вечера, с концерта - непосредственно перед убийством.

- Я Нину дочерью считал, и слова такого - "падчерица" - у нас сроду не водилось. Любил я ее. С матерью Нины познакомился по объявлению, специально искал, чтобы с ребенком. Своих детей Бог не дал. Тряслись над ней, пылинки сдували. Только повзрослела она, все переменилось. А уж когда с Сашей разошлись... Жила с кем-то там... не знаю, только дома не часто ночевала. Ну, думаю, солидный мужчина - одеваться Нина стала так, что мы при всем желании не смогли бы ее так баловать. И деньги легко бросала, не жалела, так что иной раз у нас на такси сотенную стреляла. А порой она нам пыталась сунуть, и много, да мы не брали. Кавалер ее, видно, не скупился. Но и конфликты у них тоже, случалось, бывали. Плакала так, что душу рвала. Изнервничалась вконец, таблетки пошли, как-то пузырек нашатыря я у нее заметил. Это в ее годы сознание терять! А на концерте во Дворце она и вовсе была не в себе. Я как увидел ее, сразу понял: что-то здесь не то. Она и вообще в такие места не ходок, не говоря уже о том, чтобы за билетами толкаться. Хотя, может, из любопытства: Веню мы знали мальчиком, жили на соседних улицах. Они с Ниной учились в параллельных классах. Только он после восьмого в училище ушел...

- Давайте начнем все-таки с последней встречи.

- С Ниной? Ну да, да, конечно... Да что встреча? Я поразился, когда Нину увидел. Вернее, это она меня высмотрела, помахала рукой. Я почему-то сразу встревожился. Оставил своего парнишку на пульте, подошел, она попросила за кулисы проводить. Я спорить не стал - она всегда сама свой выбор делала. Там я и Сашу заметил - волком смотрит. А с чего ему радоваться? Больно мне стало. А знал бы, что к гибели идет...

- Для нас очень важно то, что вы говорите. Тот, кто убил, - опасная, кровожадная тварь, его необходимо немедленно остановить.

- Да, я знаю, он и Ежика убил. В общем, отделение началось, я проверил - все на месте, оставил осветителя и спустился к уборной Сероусова. Почему-то хотелось еще раз взглянуть на Нину.

- Как долго вы устанавливали свет?

- Да минут десять, не больше. После третьего номера я уже и спустился. Честно говоря, работа шла кое-как. Еще издали, с лестницы, увидел Ежика, он шел не к сцене, а в глубь служебного коридора. Подумал: ох, и влетит ему. Сероусов не спустит, что с поста ушел. Ежик тоже это знал. Ну, значит, спустился я это с лестницы, за угол заглянул - вижу, Саша здесь, дверь гримуборной подпирает. Ага, думаю, сменялись, а почему тогда Ежик не на сцену пошел?

- А что, у Кронова был ключ от уборной Сероусова?

- Как будто нет. Хотя - кто его знает? Замки у нас ни к черту, ключи гуляют, да никто за этим нынче и не смотрит. Гастролеры все с охраной, начхать им на замки.

- Он там все время находился?

- Бог его ведает. Заметил меня, рукой махнул. Ну, мне не по себе стало. Виновата Нина была перед Сашей, что поделаешь. Простой парень, не всем же деньги мешками грести.

- А что, Кронов зарабатывал мало?

- Раньше - немного. Здесь получше, но в пределах.

- То есть?

- Ну, далеко ему было до тех, кто на сцене.

- Так что все-таки делал Кронов у дверей уборной Сероусова?

- Вы это на Сашку грешите? Бросьте. Чего быть не может, того не может. Он Нину по-настоящему любил...

Тусклого света круглосуточно горевших над дверями камер ламп как раз хватало, чтобы видеть узоры трещин и натеки грубо заглаженного бетона. Здесь бессонная мысль и память - единственные доступные развлечения. Они же и боль, и тоска. Всякие желания подавлялись еще в первые дни, кроме желания выжить или покинуть гостеприимную лечебницу, что в конечном счете - одно и то же.