Убийство в Брайтуэлле

Я еще услышала, как она ахнула, повесила трубку и некоторое время сидела неподвижно, осмысливая новости. Я не имела ни малейшего представления, кто такая Винельда, но догадывалась, что она и есть причина спешного отъезда Майло. Вот оно как, значит. Мой муж принял решение за меня. Я твердо решила больше не пытаться с ним связаться. Если он предпочитает скрываться, как это делают преступники, пусть сам расхлебывает последствия. Какое-то время за решеткой пойдет ему на пользу. По крайней мере, я буду знать, где его искать, когда начну бракоразводный процесс.

Увы, инспектор Джонс явился минута в минуту. Мне и до звонка в Лондон не очень хотелось с ним разговаривать, но теперь эта мысль приводила в ужас. Нервы были на пределе, и лишь невероятным усилием воли мне удалось не разрыдаться.

– Вы так и не переоделись, – заметил инспектор, заходя в комнату.

Он был прав – я забыла.

– Звонили мужу? – спросил он, не услышав ответа на первое замечание.

– Не дозвонилась.

– Миссис Эймс, излишне напоминать вам о…

– Именно, инспектор, – довольно грубо перебила я его. – Излишне. Судя по всему, вы исходите из ложной предпосылки, полагая, что я имею право голоса при утверждении планов моего мужа. Наш брак носит несколько иной характер.

Джонс пристально смотрел на меня, и я пришла в ярость, заметив в его взгляде нечто очень похожее на сочувствие.

– Я пока решил не сообщать об этом лондонской полиции. Однако, если вы что-то услышите о мистере Эймсе, дадите мне знать?

– Да, конечно.

Инспектор не торопился уходить, и я поняла, что он хочет поговорить еще о чем-то.

– Вы не знаете, почему он уехал? – спросил наконец Джонс.

– Я… Он оставил записку, в которой говорилось, что он уезжает в Лондон и не знает, когда вернется. – Я замялась, но потом решила, что лучше сказать правду: – Могу вам также сообщить, инспектор, что я звонила в лондонскую квартиру и к телефону подошла женщина. Что, возможно, объясняет его внезапное исчезновение.

Ни один мускул на лице инспектора не дрогнул.

– Меня это несколько удивляет, миссис Эймс. Вчера он производил впечатление преданнейшего мужа.

– Майло умеет неподражаемо… демонстрировать неподдельные чувства к тому, что интересует его в данный момент. К несчастью, интерес этот очень быстро проходит…

– Но расследование убийства, несомненно, способно удержать его внимание. – Он старался говорить легко, хотя я почувствовала легкое раздражение. – Вас это увлекает, я знаю.

– Вовсе меня это не увлекает. Когда я думаю о том, что мы могли предотвратить смерть мистера Хэмильтона…

Желая удержать слезы, я сжала губы и вдруг почувствовала себя страшно несчастной.

– Простите меня, – вроде бы искренне сказал инспектор. – Мне следовало догадаться, как вам все это трудно. Иногда полицейские забывают принимать во внимание, какое впечатление подобные события могут производить на обычных людей.

– Все нормально, – сказала я, утирая выступающие на глазах слезы. – Наверно, устала. И ведь именно я обнаружила оба тела. Довольно сильное потрясение, осмелюсь вам доложить.

Джонс протянул мне свой носовой платок, и я приложила его к глазам. От сочувствия мне стало только хуже и стоило немалых трудов остановить поток слез. Я села на диван, инспектор присел с другой стороны.

– Я понимаю, это нелегко, но скоро все закончится.

Что-то в его тоне меня насторожило, и я подняла голову.

– Вы правда так думаете?

– На такие загадки рано или поздно находятся разгадки.

– Могу я задать вам один вопрос, инспектор? – вырвалось вдруг у меня.

– Конечно, миссис Эймс.

– Вы знаете, кто убийца?

Джонс с минуту смотрел на меня, будто пытаясь решить, сколько информации можно открыть, и наконец ответил:

– У меня есть определенные подозрения.

– Но вы ведь уже не думаете, что это Джил?

– Я арестовал мистера Трента на основании улик, – осторожно сообщил инспектор. – Время покажет, был ли этот арест преждевременным.

– Увиливаете, инспектор. На мой вопрос вы так и не ответили.

Джонс улыбнулся:

– Значит, вам уже лучше, миссис Эймс.

Я ответила ему вымученной улыбкой.

– Не хотела вам досаждать. Я просто уверена: Джил невиновен, и чувствую, что должна сделать все от меня зависящее, чтобы доказать это.

– В самом деле?

И снова мне почудилось, будто у Джонса что-то просится с языка, но он не хочет или не может сказать.

– Конечно.

Инспектор колебался. Я ждала. Может, если я буду упорно молчать, он в конце концов решится. Мое терпение было вознаграждено.

– Миссис Эймс, я сейчас вам кое-что скажу, хотя не уверен, что должен это делать.

До крайности заинтригованная, я почти забыла про недавние слезы.

– Я вся внимание.

– Вы говорили, – осторожно начал инспектор, – что ваш муж приехал вечером того дня, когда произошло убийство, и он сам подтвердил, что прибыл дневным поездом.

– Да, – сказала я, еще не улавливая, к чему клонит Джонс.

– Сведения оказались ложными.

Я нахмурилась, пытаясь постигнуть смысл сказанного.

– Вы хотите сказать, что Майло ехал не тем поездом?

– Мистер Эймс приехал поездом тотчас вслед за вашим.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы переварить новость.